Гвардия Смерти

«Говорили, что нет такого сильного яда, нет такой мощной отравы или инфекции, которая могла бы одолеть Гвардейца Смерти. С самого дня основания XIV легиону приходилось следовать за Императором и сражаться в самых враждебных мирах, в химических облаках и кислотных потоках, где не мог выжить ни один обычный человек. И Барбарус, приёмный мир Мортариона и базовая планета легиона, немало этому способствовал. Как сам примарх, так и его Гвардейцы Смерти были неподвластны никаким вредным воздействиям.»

– Джеймс Сваллоу, «Полёт «Эйзенштейна»»

Гвардия Смерти
Номер	XIV
Примарх	Мортарион
Родной мир	Барбарус — до Ереси Чумная Планета — после Ереси
Цвета	Гнилостно-зелёный, окантованный ржавым железом

Гвардия Смерти, также известная как Сумеречные Налетчики — XIV легион из первоначальных двадцати легионов космического десанта. Их примарх Мортарион перенёс базу легиона на свой мир Барбарус после того, как его обнаружил Император. Во время Ереси Хоруса Мортарион и большинство его легиона поклялись в верности Хорусу, став одним из девяти легионов предателей, отринувших Императора. После того, как Барбарус был уничтожен во время Ереси, они перебазировались на Чумную Планету в Оке Ужаса.

Из-за токсичной среды Барбаруса Гвардия Смерти прославилась своей устойчивостью к ядам, болезням и вообще к смертоносному окружению. Эта черта привела их к поклонению Нурглу, богу Хаоса, который в обмен наполнил их броню и тела мором и чумой, а также возвёл Мортариона в ранг демон-принца.

Замеченные предпочтения в стратегии: наступление тяжёлой пехоты, война на истощение, война в опасных / мёртвых зонах, истребление ксеносов и операции по зачистке.

Прошлое наименование: Сумеречные Рейдеры.

Примечательные владения: Барбарус (родной мир). Другие неизвестны.

Верность: Трайторис Пердита, сиречь Потерянные Предатели.

История

«Можешь говорить о Четырнадцатом легионе что хочешь. Да, они злобные и уродливые ублюдки, но стойкости им не занимать. В войне на истощение я предпочел бы их любому другому союзнику и практически любого другого противника предпочел бы им.»

– Феррус Манус, после приведения к Согласию Сто пятьдесят четыре Четыре

Немногие из созданных Императором Легионес Астартес начинали так же славно и так же ужасно закончили, как Гвардия Смерти. Когда-то их имя было синонимом стойкости и несокрушимой отваги, эти воины свергали чуждых тиранов и изгоняли захватчиков с сотен миров, они истребили десятки видов ксеносов, но им выпала страшная судьба. Гвардия Смерти стала тем, против чего сражалась — нечеловеческими, неузнаваемыми бездушными чудовищами, воплощением кошмаров. Однако здесь будет описана не их ужасная судьба, но прошлое, а особенно влияние загадочного и зловещего примарха Мортариона, который, как теперь ясно, одновременно породил и погубил свой легион.

Сумеречные воины

Символ Сумеречных Налётчиков

Космодесантник Сумеречных Налётчиков. Изначальные доспехи и геральдика легиона Сумеречных Налётчиков. Примечания: базовые доспехи Легионес Астартес, позднее названные «Крестовыми», сумрачно-серый с красными частями, знак Аквилы Империалис в честь участия легиона в поздних Объединительных войнах

Примечательно, что из восьми легионов космодесантников, обратившихся против своих братьев, четверо были верны другим традициям и именам задолго до того, как склонили головы перед предателем Хорусом. В этом они были почти уникальны среди легионов, отчего приходят в голову древние слова «изменивший однажды изменит вновь». Конечно, истина гораздо сложнее смысла простой поговорки, но ясно видно, что каждый из этих легионов — Псов Войны, Имперских Глашатаев, Сумеречных Налётчиков и, наконец, печально известных Лунных Волков — отказался от прошлого и изменился, не по капризу, но уподобившись примарху по воле его. Вероятно, самым примечательным и ужасным стало превращение Сумеречных Налётчиков в Гвардию Смерти.

Легион зародился в самом начале Объединительных Войн. Базовый набор большинства космодесантников был проведён на Терре, а в случае XIV основную часть генорекрутов предоставили воинственные кланы Древней Альбии. Они так хорошо подходили для принятия в ряды космодесантников, что рекруты из огромных задымлённых каструмов-городов вступили и в XIII и в X легионы, однако лишь в случае четырнадцатого воинства кровь и культуру определила не только замыслы Императора, но и традиции полководцев Альбии.

Набор сынов Альбии хорошо послужил новорождённому Империуму. В первую, и самую важную очередь, были взяты лучшие юноши целого поколения этого терранского королевства — ставшего союзником и другом, но всё ещё опасного. Ведь Древняя Альбия, возвысившись среди североатлантических пустошей, была не просто грозным врагом, легендой Эры Раздора... но и истинным соперником в борьбе за власть над судьбой человечества. Взяв лучших и умнейших в легионы и растущие имперские организации, готовившиеся к войне меж звёзд, Император удостоверился, что альбийцы не будут угрожать объединению изнутри. Во вторых, это дало Империуму воинские традиции родов, которые веками держали в кулаке многие земли Терры и сокрушили Пантихоокеанскую Империю под руководством Неназываемого Короля. Народ непреклонных полководцев и солдат-учёных был слишком ценен для Императора, чтобы его терять, однако воинственные кланы Древней Альбии не преклонили перед ним колени. После свержения тирании последних потомков Неназываемого Короля они не собирались покоряться другому владыке. Альбийцы встретили Громовых Воинов Императора собственными батальонами изрыгающих пар протодредноутов и одоспешенных Железнобоких. В страшных битвах они сдерживали воинства Объединения и не сдавались, несмотря на яростный натиск. Восхищённый доблестью и неукротимой волей врага Император предложил воинским кланам перемирие и переговоры, понимая, что одной силой он добьётся только кровавой бойни, после которой останется лишь пепел.

И посему Император предложил мир, несмотря на советы смертных советников и генералов, которым за века полководцы Древней Альбии внушили почти суеверный страх. Говорят, что представший перед парламентом альбийцев безоружным Император в бело-красных одеяниях говорил о будущем человечества, объединённого и возвышенного, о свержении тиранов и истреблении кошмаров. Он предложил им славу среди звёзд и, что важнее, искупление веков кровопролития и братоубийства. На что полководцы Древней Альбии согласились к изумлению многих. Несмотря на недоверие, кланы альбийцев стали одними из самых рьяных сторонников объединения и отдали Императору своих воинов, боевые машины и бережно хранимые тайны. И, что важнее для будущего человечества, пожертвовали своими сынами, ставшими космодесантниками.

Четырнадцатый легион быстро начал использовать тактику и методы боевых действий, которые бы сразу узнали их Железнобокие предки, в придачу к тому получив стоический темперамент и одарённость, что вне всякого сомнения и было с самого начала замыслом Императора. Сражаясь как тяжёлая пехота, они стали экспертами по выживанию и быстро прославились среди других созданных легионов как непреклонные и дисциплинированные воины. В обороне они были упорны и несгибаемы, способны удерживать позиции до последнего снаряда и капли крови под самым плотным огнём. В атаке легионеры систематически уничтожали выбранную цель, обрушиваясь на врага бронированной войной, и преуспели в близких перестрелках и жестоких битвах. На их серой, неукрашенной броне появились символы ранга и награды — модифицированные геральдические знаки Железнобоких Древней Альбии, из которых особенно примечательны выкрашенные в цвет застывшей крови правые наплечники, наручи и латные перчатки. Теперь это был знак правой руки правосудия Императора, а не кровавой длани Неназываемого Короля.

В дни последних сражений объединения и первых битв Великого крестового похода враги назвали XIV легион Сумеречными Налётчиками, и легионеры приняли это имя — знак использования ими древней альбийской тактики проведения наземного наступления с заходом солнца, когда игра теней сбивает с толку врага, а мгла скрывает атаку через открытое пространство. И такова была репутация легиона, что получившие от Сумеречных Налётчиков ультиматум враги часто утрачивали решимость, их солдаты впадали в панику и бросали укрепления или, сложив оружие, бежали во тьму. И как бы безжалостны не были легионеры в атаке, они также славились честью, соблюдением условий перемирия и капитуляции. Известно было и то, что ничто не остановит руку легиона, если враг уже приговорён, и их уважительное отношение распространялось лишь на тех, кто был достоин принятия в Империум — выродков, мутантов и чужаков ждала только смерть.

И так продолжалось более восьми десятилетий, Сумеречные Налётчики верно сражались в Великом крестовом походе. К тому времени они были одними из немногих, кто ещё не нашёл примарха, и это положение «сирот» породило в легионе расчёт на себя и спокойную гордость. Победы XIV были многочисленны и вызывали зависть. Однако долгожданная встреча с примархом не стала для легиона счастливым воссоединением, на которое надеялись многие, но накрыла легион саваном, в мрачной тени которого Сумеречные Налётчики превратились в Гвардию Смерти.

«Стигийские свитки» Лакланда Торна

Наплечник Гвардии Смерти до Ереси

Немногие из миров, на которые занесло юных примархов, были столь же ужасны и унылы, как проклятый Барбарус. Мало что можно сказать наверняка об этой далёкой жуткой планете и о молодости примарха, поскольку очевидно, что ещё при обнаружении Мортариона правда была скрыта по воле самого Императора. Возможно то, что было обнаружено на Барбарусе, не предназначалось для глаз людей или было слишком ужасным, чтобы о нём знало остальное человечество, даже воины других легионов. Большая часть достоверной информации о Барбарусе и примархе Гвардии Смерти происходит из одного источника — так называемых «Стигийских свитков» Лакланда Торна. Торн был известным, пусть и неоднозначным человеком, историком, направленным на крестоносный флот, который проник в окружающую Барбарус мрачную туманность. Он был полиматом — способным ксенопереводчиком, антикваром и поэтом, но из-за мрачного взгляда на мир, его работы так же пугали, как и просвещали. Торн стал частью легенд Великого крестового похода, поскольку исчез вскоре после завершения своего великого труда. На Барбарусе он обрёл апофеоз своего мрачного искусства, записав историю Мортариона для потомков, и его работа, «Стигийские свитки», стала частью культуры Гвардии Смерти, их копию давали каждому космодесантнику после формального приятия в легион. За пределами легиона этот трактат избегали, считая слишком зловещим и ужасным, чтобы быть чем-то кроме мрачной аллегории. А зря.

Сын смерти

Мир, на который пал юный Мортарион, был воплощением кошмаров, поджидавших человечество в долгой ночи Эры Раздора — владением свирепых чуждых деспотов, правивших забитыми несчастными людьми подобно жестоким, ужасным богам.

Сама экология Барбаруса была столь зловещей и смертоносной, что, вероятно, была создана его хозяевами как для поддержания их жизни, так и как средство контроля смертных. Это был мрачный скалистый мир первозданных болот и непроходимых лесов. Исполинские горные хребты окутывал ядовитый туман, среди удушливых миазмов которого хлестали кислотные дожди, способные мгновенно содрать плоть с костей. Лучи древнего, раздутого солнца едва достигали дна глубоких долин, а ночь была беспросветной, как закрытая могила. Среди болот и лесов в низменностях дикие люди Барбаруса цеплялись за жизнь, прячась от тьмы в одиноких деревнях и хуторах. Каждое мгновение их, полных страха и тягот, жизней даже в беспокойном сне омрачало знание, что высоко в окутанных саваном мглы твердынях и зловещих башнях таятся чудовищные владыки, ждущие пира…

Даже Торн не осмелился намекнуть в своих записях на истинное имя чуждых повелителей Барбаруса, вычеркнутых из истории, но есть свидетельства их жутких пристрастий и тёмных сил. То были великаны, трижды превосходящие ростом человека и облачённые в ржавые доспехи, истощённые и ужасные ложные боги — сущности, чьи научные и некромантские знания давно позволили им покорить смерть. Вечность, которую могло оборвать лишь великое насилие, они посвятили интригам и вражде, питаемой невероятно изобретательной злобой. Пешками в их междоусобных войнах стал бесконечный парад кошмаров: полчища сшитых из кусков мертвецов, измученных полубезумных хищников-метаморфов и големов с перепончатыми крыльями. Но ещё ужасней были чемпионы: текучие груды едкой аморфной плоти, тысячами ртов тщетно молившие о смерти, и кошмары, которых не описать нормальному человеку… кошмары, высеченные из плоти людей. Для могильных владык дикие люди были даже не рабами, а мясом, лежащим на складе в ожидании пира.

«Стигийские свитки» повествуют, как после «жатвы» человеческого скота в одном из крупнейших поселений стоял величайший из повелителей мертвецов и упивался резнёй, когда мёртвую тишину внезапно разорвал крик младенца. Он пошёл через море трупов в ядовитые туманы, где, наконец, нашёл дитя — бледное и голодное, но выжившие там, где ничто не могло. Владыка смотрел на белое беззащитное существо. Это явно был человек, но чужак чувствовал в нём нечто большое. Несмотря на сомнения, владыка не стал обрывать жизнь ребёнка взмахом косы, ведь он, как и все прочие чужаки, не был ни живым, ни по-настоящему мёртвым, и увидел в младенце то, что не мог получить иначе — сына и наследника. Среди изувеченных трупов он назвал дитя «Мортарионом» — сыном смерти.

Выяснив силу юного примарха и то, как долго он сможет выдерживать жуткие яды высот Барбаруса, владыка построил на самой границе каменную твердыню, которая станет для мальчика тюрьмой и домом. А свой чёрный особняк он воздвиг ещё выше, где туманы бы убили даже примарха. Среди плачущих каменных стен и покрытых шипами укреплений, сдерживающих врагов его «отца», юный Мортарион рос в своём прибежище-темнице в беспросветном мире, где сам воздух нёс смерть. Единственным учителем примарха было приютившее его чудовище, дом был приятен как открытый склеп, а слугами стали презренные чудовища. Мортарион учился быть живым оружием, сражаться, руководить и убивать, и никто не знает, какие он постиг тайны неведомых чудовищ, веками правивших Барбарусом.

Говорят, что юный примарх стремился узнать всё, что можно, от боевых доктрин и колдовских тайн до знания техники и хирургической вивисекции, и был достойным учеником. Мортарион уже был грозным и смертоносным воином, а скоро его учитель начал более активные испытания, ведь вендетты и войны могильных владык были вечны. Примарх верно сражался рядом с гигантом в битвах и жатвах. Время шло, а Мортарион быстро рос, его сверхчеловеческая сила и разум расцвели даже в беспросветном мраке, куда его закинула злая судьба, и скоро пытливый ум начал задавать вопросы, на которые его приёмный отец не хотел ответить честно.

Любопытство Мортариона всё больше притягивали хрупкие, прячущиеся за жалкими укреплениями в долинах внизу существа, чьи тела обеспечивали их материалом для армий и всевозможных развлечений. Владыка, чувствуя опасность, запретил примарху спускаться в ущелья, но это лишь разожгло интерес Мортариона. Однажды юный примарх сбежал из дома и ускользнул во тьму, а вслед ему из миазмов изрыгал проклятия преданный отец, обещая убить, если он когда-нибудь вернётся. Увы, взрастивший и воспитавший Мортариона могильный владыка не станет последним, кто будет проклинать неверного сына.

Без ядовитого тумана, стелившегося вокруг владык, когда они спускались с гор, одинокий и юный примарх впервые вдохнул простой воздух без солёного привкуса гнили, ощутил аромат жизни и услышал человеческую речь и смех без отзвуков безумия. Мортарион понял, что всё, чего он боялся — правда, что он — один из тех, на кого охотились владыки, что его жизнь была ложью. И в тот миг охваченный холодным гневом примарх поклялся наказать владык за бесчисленные поколения ужаса и смерть — поклялся принести им смерть.

Однако примарху было нелегко заслужить доверие диких обитателей Барбаруса. Хотя он и чувствовал с ними родство, людям он казался ещё одним чудовищем. Мортарион не был так высок, как могильные владыки, но всё равно огромен, худощав и бледен, а в запавших чёрных глазах мелькали проблески кошмара, в котором он прежде жил. Примарха глубоко печалило, что его боялись и избегали, но он помогал людям как мог, используя свою великую силу и ум, строил стены и неутомимо трудился в поле, собирая скромные урожаи. Мортарион знал, что сможет себя показать. И однажды с наступлением ночи пришли чудовища. Меньший владыка и его ковыляющие мертвецы ради охоты и новых забав спустились к деревне, за которой следил примарх.

Полные мрачной решимости селяне пытались сражаться с наступающими тварями, но знали, что они обречены, и что с простыми железными клинками и горящими факелами они могут лишь оттянуть неизбежное. И тогда вперёд выступил Мортарион, замахнувшись огромной двуручной косой с лезвием длиною в человека. Словно ураган он обрушился на мертвецов и дал бой изумлённому владыке. «Стигийские свитки» гласят, что тот быстро отступил в ядовитый туман, с незапамятных времён служивший самой верной защитой от людей, и всё ещё ухмылялся уродливым лицом, когда примарх спокойно вошёл в миазмы и отсёк ему голову. Так, впервые за многие поколения, от рук человеческих пал первый чужак. Первый, но не последний.

Победа Мортариона изумила и обрадовала людей, и он стал их молчаливым, безжалостным пророком, обещавшим свободу от кошмара и, что важнее, справедливое возмездие. Неутомимый, как сама смерть, примарх шёл среди людей, обучая их искусству войны и производства, чтобы они могли защититься, и вёл их в боя. Вскоре по сумрачному миру разнеслись вести о Мортарионе и начался мятеж. «Жатвы» из бойни превратились в настоящие сражения, где всё чаще побеждали мрачные и упорные люди. Но всякий раз поверженные владыки просто исчезали в ядовитом тумане, ведь за долгую жизнь они стали ценить своё бессмертие и не желали погибать от рук мстительных «игрушек». Особенно часто это происходило там, где бился Мортарион, уже ставший анафемой для неживых тварей. Возможно, повелители трупов сокрушили бы восстание, если бы объединились и забыли о распрях, но накопившиеся за тысячелетия ненависть и недоверие были сильнее гнева от мятежа и страха, вызываемого его зачинщиком.

Тёмные силы Барбаруса отступили за нерушимую преграду ядовитых туманов, и Мортарион понял, что победы и справедливости можно добиться, лишь принеся им смерть — его люди должны научится штурмовать горы, а не просто защищаться от ужасных тварей. Ради исполнения мечты о кровавом возмездии примрах собрал армию из самых стойких, самых решительных воинов и начал беспощадные тренировки. Он научил их сражаться закованными с головы до пят в простые железные доспехи, выкованные ставшими оружейниками кузнецами, и вооружил их тяжёлыми тесаками и широкоствольными пороховыми ружьями собственного изобретения. Благодаря его великому уму и трудам лучших ремесленников были сделаны грубые дыхательные устройства. Так родились первые Гвардейцы Смерти. И в следующий раз, когда могильный владыка спустился с ядовитых гор во главе орды хирургически созданных кошмаров и размахивающих щупальцами груд плоти, его встретила новая армия Мортариона. В яростной битве воинство быстро остановило, а затем сломило врага. Повелитель трупов и его армия презренных чудовищ были перебиты при попытке отступить в токсичную мглу.

Наконец, судьба Барбаруса была решена, но война продолжалась годами, могильные владыки были сначала окружены, а затем началось систематическое истребление. Усовершенствования дыхательных масок Гвардейцев Смерти и выносливость пехотинцев позволяли людям прорываться всё выше, чтобы осаждать и сжигать дотла кошмарные владения. Спустя десятилетия после явления Мортариона остался лишь один повелитель трупов — величайший, тот, который некогда звал примарха сыном. Он обитал в чёрном гнилом особняке на недосягаемой вершине высочайшего пика Барбаруса, где ядовитая мгла мгновенно проедала дыхательные маски и убивала, где не смог бы долго продержаться даже примарх.

И когда полный горького разочарования Мортарион вернулся с безуспешного и кровавого штурма высот, то обнаружил, что на его место спасителя покушается новый герой, пришедший со звёзд, дабы избавить людей — Император прибыл на Барбарус. Очевидно, что «Стигийские свитки» содержат отредактированный и неполный рассказ о встрече Мортариона с отцом, но ясно, что она была нелёгкой, и примарха разозлило как вмешательство, так и предложение Императора помочь с убийством последнего из могильных владык, бывшего его учителем. Похоже, что разговор был полон недовольства и враждебности, и скоро страсти накалились. Был заключён договор. Если Мортарион сможет победить последнего владыку без помощи и в одиночку, то Император улетит, оставив его и Барбарус в покое. Однако, если ожесточенный примрах не исполнит своё слово, то планета станет частью Империума, а Мортарион поклянётся ему в верности и нерушимой преданности. Несмотря на возражения первых Гвардейцев Смерти, разгневанный примарх отправился к высотам один, возможно решив умереть, если не сможет достигнуть цели. Скоро он прошёл мимо развалин своего былого дома и направился дальше сквозь жгучий ядовитый туман к мрачному особняку владыки Барбаруса. На такой ужасной высоте респиратор примарха развалился, шланги подачи воздуха сгнили, и каждый шаг приносил новые страдания. Кожа вздулась, глотка и лёгкие начали гнить и распадаться. Мортарион задыхался. Наконец, уже видя свою цель, примарх упал на колени, и затуманенными глазами смотрел, как звавший себя его отцом владыка спускается вниз, чтобы исполнить обещание. И тогда из ядовитого тумана появилась вторая, сверкающая фигура. То был Император, который поверг владыку трупов пылающим клинком. Так были спасены Барбарус и примарх. Так был обречён Барбарус, а Мортарион, так и не отомстивший, связан клятвой служить новому отцу.

«— Вот он я, — сказал генетический отец. — Если ты что-то хочешь сказать мне, Мортарион, говори начистоту.
На поясе Мортариона висели веревки, из которых он сделал шнур для Лампиона.
— У меня много вопросов, — сказал он, наконец. Его голос заскрежетал в неожиданной тишине сводчатого помещения. — Но я откажусь от всех них ради ответа на всего один. Скажи мне, зачем ты забрал у меня победу в день, когда пришел в мой мир.
В глазах Императора мелькнула редкая вспышка смущения.
— Я сделал это, чтобы спасти жизнь моего сына. Ты бы умер на той горе. Там мог победить только тот изверг, что истязал тебя столько времени. — Он посмотрел на Мортариона долгим взглядом. — Я не мог позволить тебе погибнуть, не после таких длительных поисков.
— И все же это брошенный тобой вызов отправил меня туда.
— Разве? Мы все еще можем многое узнать друг о друге, мой сын, но одно для меня очевидно. — Император указал на Лампион. — Хоть один поступок в твоей жизни не был актом протеста? Неповиновения? Ты сразился с Некаре по собственному выбору. Та дверь уже была открыта.
— Ты не помешал мне пройти через нее.
«Он знал, как ты поступишь, — сказал внутренний голос. — В конце концов, он сотворил тебя. Кому, как ни ему знать, как манипулировать тобой?»
В поведении Императора появилась холодная непостижимая отдаленность.
— Отец обязан обучать своих сыновей. В тот день ты получил ценный урок. Я понял, что должен напомнить тебе о смирении, Мортарион. Некоторых врагов тебе не победить в одиночку.»

– Джеймс Сваллоу, «Свет Лампиона»

Скорбное единство

Гвардеец Смерти во времена Великого крестового похода

Верный своему слову Мортарион преклонил колени перед найденным отцом, как только пришёл в себя, хотя его последний акт непокорности на Барбарусе оставил в теле и душе шрамы, которые так и не исцелятся. Он уже был одарённым воином и сразу принял руководство XIV-ым легионом, созданным из его генетического наследия, но принял по своему. Мрачный, похожий на призрака примарх с огромной чёрной косой, когда-то принадлежавшей его жуткому приёмному отцу, должно быть казался рождённым на Терре Сумеречным Налётчикам древней легендой — Мрачным Жнецом. Его слова были простыми, а хриплый шёпот слышали все. «Вы — мои несокрушимые клинки, вы — моя Гвардия Смерти. Вашей рукой свершится правосудие, и рок придёт на тысячи миров».

И после этого простого указа Сумеречных Налётчиков не стало. Отныне в записях и хрониках они несли новое имя, вселяющее страх во врагов рода человеческого — Гвардия Смерти. В последовавшие десятилетия переименованный XIV легион с невиданным пылом неустанно сражался в Великом крестовом походе и под надзором своего примарха ни разу не дрогнул в борьбе за освобождение людей. Их неутомимые флотилии бороздили холодную пустоту от одной войны к другой и вновь шли в бой, лишь пополнив запасы. Они не охраняли, не строили — лишь разрушали и убивали, холодные, решительные и неудержимая, как эпидемия или волна цунами, легионеры покоряли миры.

Со временем Мортарион преобразил убеждения и метод Гвардии Смерти — его представления во многом стали естественным продолжением их верований и доктрин, которые постепенно становились всё более явными и резкими. В сердце их лежала несокрушимая убеждённость, что человечество должно быть свободным от ужаса и угнетения. И с точки зрения примарха этого можно было добиться, лишь истребив всех, кто мог бы покорить и пожрать нас. Это была война без жалости и предела, без устали и ограничений. В борьбе за будущее человечества можно победить лишь не считаясь с трудностями, не брезгуя ради победы ничем, что казалось бы ужасным. Мортарион верил, что цель освобождения человечества оправдывала любые средства.

Десятилетия бесконечных битв изменили Гвардию Смерти. Терранское происхождение легиона становилось всё менее очевидным, обычаи и традиции Сумеречных Рейдеров и Официо Милитарис сменились мрачным кредо войны Барбаруса. На матово-сером керамите, предпочитаемом Мортарионом в доспехах легиона, становилось всё меньше и меньше украшений, кроме тускло зелёных знаков — памяти об устойчивой к кислоте болотной грязи, которой покрывали железную броню смертных воинов примарха на Барбарусе. Геральдику и влияния Терры избегали. Исчезла организация полководцев Старой Терры, а потом и библиариус легиона был распущен из-за ненависти Мортариона к колдовству, которым некогда владели ненавистные владыки могил Барбаруса.

Знаки ранга были нужны Гвардейцам Смерти лишь для различения на поле боя. Не для них медали или награды за подвиги — ближайшим к таким украшениям в легионе были следы битв на доспехах, будь то вмятины от пуль и клинков или участки, разъетые агрессивной средой планет, на которой могла сражаться лишь Гвардия Смерти. Пока это не портило броню, Гвардейцы Смерти оставляли повреждения в знак своей стойкости, что лишь делало облик легионеров более зловещим и усугубляло их репутацию.

Новые рекруты поступали с Барбаруса, и выжившие терранцы стали меньшинством. Великий крестовый поход рассекал звёзды, а Гвардия Смерти сражалась в самых ужасных условиях. Возможно, их и недолюбливал отец, но закалённые ветераны, терранцы, оставались в легионе достойной силой… до самого предательства на Истваане III, где Мортарион поспешил избавиться от воинов, верно служивших своему зловещему господину, несмотря на все возможные сомнения. Отказ умирать и упорство позволили верным Гвардейцам Смерти выдержать натиск былых братьев и взять с предателей кровавую плату, а один из них, Гарро, вместе с товарищами вырвался из западни Архиврага и принёс на Терру вести о предательстве магистра войны.

Влияние Барбаруса

Силовая броня модели Мk. III Гвардии Смерти в период до Ереси

Терминатор Савана Смерти в экспериментальной броне «Тартарос», поставлявшейся в Легионес Астартес незадолго до Ереси Хоруса

Под прямым руководством Мортариона XIV легион вскоре полностью изменился. Как это описал один летописец «в состав словно добавили алхимический катализатор, что вызвало цепную реакцию и преобразило его в нечто иное, но вместе с тем предсказуемое, даже ожидаемое».

Само присутствие примарха словно укоренило и довело до невиданных крайностей качества, которые уже были в Сумрачных Налётчиках, тогда как другие части природы легиона исчезли, будто сброшенная кожа. Новая Гвардия Смерти была безжалостна, неутомима и непреклонна. Приливом стали и керамита они сокрушали врага, не задумываясь о потерях или ущербе, воины были почти неудержимы в атаке и несокрушимы в обороне. Замыслы и рука Мортариона видны во всех аспектах перестройки легиона, от изменения тактических доктрин до поставок снаряжения и, как говорят, отбора кандидатов и изменения процедур апотекариона…и лучше не будем говорить, откуда он получил нужные знания для вмешательства в последнее.

Полное описание событий в ранние дни руководства Мортариона отсутствует или намеренно скрыто. Человечеству неведомы условия жизни на Барбарусе и природа некогда правивших им мерзких существ скрыта, а узнавшие истину молчат или просто исчезли, как Лакланд Торн. Предположительно потомки чуждых владык ещё таятся среди затуманенных гор и глубоких долин. Ходят слухи, что население предлагали умертвить или переселить на более чистый мир ради грядущих поколений, но этого не позволил Мортарион. Он провозгласил, что Барбарус ныне принадлежит его народу, поколениями платившему за него кровью и ужасом, а сильнейшие сыны вступят в его новую Гвардию Смерти. Что же до воинов, которые вместе с примархом свергали владык Барбаруса, то они вскоре стали грозной аристократией, в то время как самые сильные и молодые полностью или частично прошли процесс преображения в Астартес, несмотря на высокий уровень смертности при поздних операциях — для них это было малой ценой за право продолжать служить своему спасителю.

Несмотря на легендарную стойкость Гвардии Смерти, их боевые потери были пугающе велики. Многие годы Великого крестового похода лишь Пожиратели Миров и иногда Железные Воины несли большие потери в соотношении с силой легионов в завоевательных войнах. Поскольку встал вопрос о пополнении, Барбарус быстро превратился в своего рода инкубатор для новых рекрутов легиона, а набор из других миров почти сошёл на нет. Мортарион лишь изредка соглашался на набор не-барбарусцев в случае слишком больших потерь, поскольку легион должен был быть готов к бою. Однако дикое население планеты хорошо подходило для обращения, что облегчало ситуацию. Эти люди издавна терпели тяготы, и за бессчётные поколения на ядовитом мире выжили лишь самые сильные и невероятно устойчивые к заразе и токсинам — что усиливалось до невероятного уровня благодаря геносемени легиона.

Ересь Хоруса

Чумной космодесантник

В начале Ереси Хоруса почти треть легиона Гвардии Смерти остались верными Императору, и поэтому большинство из них было уничтожено на Истваане III их же бывшими братьями. В то же время группа Гвардейцев Смерти и один из Лунных Волков, отрекшийся от Сыновей Хоруса, под руководством боевого капитана Натаниэля Гарро, остались верны Императору. Они забрали фрегат «Эйзенштейн» и сбежали из предательской блокады системы Истваана с тем, чтобы донести Императору весть о падении Хоруса в сети Хаоса.

Во время Ереси Гвардия Смерти присоединилась к Воителю Хорусу во многочисленных боях и набегах на Империум. Когда Хорус повёл свои войска на саму Терру, первый капитан Гвардии Смерти, Калас Тифон, убил навигатора флагманского корабля, и притворяясь, что они всё ещё лояльны Императору, повёл флот своей роты в варп, но вместо того, чтобы направиться на Святую Терру для защиты Империума, корабли оказались в ловушке и не могли вернуться в реальный космос. В это же время Рой-Уничтожитель наводнил судно. Зловонная чума наполнила тела и разлагала плоть в то время, как Рой-Уничтожитель вился над космодесантниками, откладывая яйца в гноящиеся язвы на их телах. Жаждя избавления чумы, Гвардия Смерти обратилась к варпу с просьбами о спасении. Нургл услышал их мольбы и безмерно извратил их, превратив Гвардейцев в тех гротескных воинов, которыми они и являются сейчас. Тифон унаследовал Рой-Уничтожитель, пожертвовав свою душу Отцу Чумы. Мухи наполнили Тифона и так родился Тифус, Глашатай и Чемпион Нургла.

Несмотря на усилия армий Империума, войска Хоруса достигли Терры и осадили сам Императорский Дворец. После того, как стены Дворца были пробиты титанами Легио Мортис, легионы предателей ворвались в бреши лишь для того, чтобы быть встреченными войсками лоялистов, ведомыми примархами Рогалом Дорном и Сангвинием. Известно, что Мортарион лично вёл своих гноящихся чумных космодесантников в самую гущу боя в тот день.

После Ереси Хоруса

После поражения Хоруса Мортарион возглавил свою Гвардию Смерти в кампании по уничтожению нескольких планет, прежде чем наконец отступил в Око Ужаса. Там он получил наивысшую награду от Нургла, а также возможность стать демон-принцем, повелевая одним из величайших чумных миров под присмотром Нургла. И поныне Мортарион посылает свои флоты чумных кораблей из варпа, распространяя и разнося заразу и чуму по галактике.

Известные кампании

Великий крестовый поход

• Покорение Галаспара — первая кампания легиона под командованием примарха.
• Кампания против йоргаллов

Ересь Хоруса

• Истваан III (005.М31) — на Истваане III древние магические силы Песенной Твердыни обращены против Сынов Хоруса, Детей Императора, Гвардии Смерти и Пожирателей Миров. Победа в сражении оказалась напрасной — Воитель раскрывает свою измену, выпустив вирус пожирателя жизни против собственных сыновей и союзников в окончательном акте немыслимого предательства.
• Истваан V
• Битва на Молехе
• Битва на Терре

После Ереси Хоруса

• Кампания Кровавой Сыпи - M34.
• Падение Санктии  - M36. Мортарион вернулся, чтобы возглавить нападение на планету.
• Разрушение Гидры Минорис - M40. Тифус напустил Чуму Зомби на планету
• Очищение Макенны VII - M41.
• Крестовый поход Ахила - M41. Войска Гвардии Смерти под командованием Уссакса принимали участие в войне.
• Осада Вракса - M41. Несколько группировок Гвардии Смерти принимали участие в осаде.
• 13-й Чёрный крестовый поход - 999.M41.
• Чумные войны — 111.М42 (примерная дата).
• Война Кошмаров

Дислокация войск и численность перед Ересью Хоруса

В отличие от других легионов, чьи силы были часто рассредоточены по конкретным ударным группам и линиям фронта, Гвардия Смерти привыкла сражаться вместе. Поэтому когда XIV легион прибыл в систему Истваан, то прибыл в полную силу — приблизительно 95 000 космических десантников, 70 кораблей первого ранга и возможно в три раза большее число эскортных и штурмовых кораблей.

До предательства Гвардия Смерти значительное время сражалась вместе с Сынами Хоруса на галактическом севере, либо атакуя вместе со специализированными подразделениями цели с опасной внешней средой, либо становясь несокрушимой наковальней, о которую войска других легионов сокрушали врага.

Предположительно, на поверхность Истваана III было высажено чуть меньше трети войск легиона, основные силы 2-й, 5-й и 7-й великих рот, а также значительные силы осадных подразделений и «Разящих клинков» легиона. В войско, способное повергнуть мятежный мир, были включены не только основные силы терранцев Гвардии Смерти, но и многие другие — возможно, те, кому Мортарион не доверял достаточно, чтобы позволить последовать за собой в мятеж против Императора, а возможно лишь нужная жертва, часть плана Воителя.

В свете замеченного единства цели и непоколебимой верности Гвардии Смерти тем удивительней, что, похоже, Мортарион просто не доверял части своих воинов и потому безжалостно приговорил их к гибели на Истваане III. И потому предательство примарха острее ощутили те, чью верность он отринул, и так родилась жгучая ненависть к бывшему господину. Иронично, но именно доктрина стойкости и самостоятельности Мортариона вкупе с опытом боёв в самых смертоносных зонах боевых действий позволила преданным Гвардейцем Смерти быстрее и эффективнее среагировать на опасность — по сравнению с контингентами других легионов видно, что среди них больше легионеров пережили вирусную бомбардировку Истваана III. А упорство и воля сражаться, несмотря ни на что, позволяли им стать занозой в боку предателей.

Военная структура легиона

До воссоединения с примархом Сумеречные Налётчики придерживались стандартной схемы вооружений и организации, созданной Оффицио Милитарис для ранних легионов. Известно, что на тот момент XIV легион обладал ограниченной способностью к разным методам боевых действий, пусть и с уклоном к атакам тяжёлой пехоты и боям на истощение, что было заметно по активному использованию штурмового оружия в специализированных подразделениях. Когда Мортарион стал господином легиона, многое со временем резко изменилось, в том числе методы ведения боевых действий. В сердце своём примарх был пехотинцем, и в Гвардии Смерти он увидел возможность создать идеального воина, который может прорваться куда угодно и уничтожить любого врага благодаря стойкости, решимости и безжалостности. Из-за этой доктрины отделения Гвардии Смерти не были постоянными, как в других легионах, но создавались, перестраивались и организовывались по ходу дела. Ради этого легионеры тренировались для исполнения любых обязанностей в бою, а не конкретной роли, и в одной битве сражались в тактических отделениях, а в другой оказывали огневую поддержку. Исключением были лишь технодесантники и другие крайне специализированные должности.

На базовом уровне Гвардия Смерти была организована вокруг принципа наилучшего возможного снабжения отдельного космодесантника, чтобы он мог сражаться и превозмогать в любых условиях, а также в случае необходимости действовать длительное время без поддержки. Этот постулат Мортариона легион охотно принял, поскольку Сумеречные Налётчики всегда сражались, рассчитывая на себя. Болтер, мельта и огнемёт — таким было их основное оружие, что минимизировало необходимость в снабжении. Другие типы дальнобойного оружия использовались исключительно в случае необходимости, вызванной тактической ситуацией или природой врага. Также каждый Гвардеец Смерти владел оружием ближнего боя — широкими траншейными ножами, серами и тяжёлыми рубящями кукрами Барбаруса, выкованными из прочной чёрной керамостали. Простое и эффективное оружие стало девизом легиона. Расчёт на эффективность и простоту являлся внешним проявлением общего убеждения легиона, что космодесантники являются величайшим оружием в распоряжении человечества — неутомимой машиной войны, которая сокрушит любого врага. Как сказал легионерам Мортарион: «Человек может убить целый мир, если ему хватит времени и сил поднимать клинок раз за разом, дабы исполнить работу смерти».

Главной силой Гвардии Смерти была в первую очередь пехота, тогда как огневое прикрытие обеспечивали отделения тяжёлой огневой поддержки, а позднее многочисленные дредноуты и терминаторы — что началось ещё с Сумеречных Налётчиков и обеспечивало подкрепления и пехотные клинья. Также по этой причине легион особенно прославился зачисткой космических скитальцев от заражения чужаками и возможностью уничтожать укрепления и цитадели врага изнутри. Гвардия Смерти использовала бронетанковые войска, вспомогательные машины и транспорты, поскольку Мортарион не желал, чтобы из-за их отсутствия его войска обошли или отрезали, однако им не отводилось важного места в стратегической доктрине легиона. Единственным исключением были специализированные осадные машины, такие как применяемые в непропроционально большом количестве «Поборники», а также массовое использование эскадронов «Разящих клинков» и лендрейдеров «Спартанец». В ретроспективе видно, что относительно высокое количество танковых экипажей легиона Гвардии Смерти к началу Ереси происходило с Терры, тогда как тяжёлая пехота, обычно многочисленные снабжённые доспехами терминатора штурмовики легиона, были родом с Барбаруса, что сыграло заметную роль на Истваане III.

В настоящее время Гвардия Смерти в основном состоит из чумных космодесантников и до сих пор следует доктрине, которой их научил Мортарион. Их тактика основана на применении пехотных отрядов, сопровождающихся размеренным огнём их болтеров. Вся техника, принадлежавшая Гвардии Смерти к Ереси Хоруса, на данный момент либо больше не поддаётся ремонту, либо же управляется мордастыми нургликами. Гвардия Смерти в полной мере пользуется дарами Нургла, распространяя смятение, неспешно продвигаясь в ядовитом тумане в окружении нургликов и ужасающих призванных из варпа Носителей Чумы. В наибольших битвах, где жизненно необходима победа, войско может возглавить разлагающийся демон-принц или Великий Нечистый.

Гвардия Смерти часто организует отряды из кратного 7 числа космодесантников, так как священное число Нургла — семь.

Иерархия командования

Несомненно, что когда найденный примарх получил командование легионом, его братьям и лордам-милитантам Империума не терпелось увидеть, каким окажется этот зловещий воин. Возможно, ответ оказался неожиданным, поскольку уже в ходе первых битв Мортарион показал, что является одним из лучших полевых командиров Великого крестового похода. У загадочного примарха было необыкновенное понимание того, как идёт битва, где и когда войска под его руководством — часто сражающиеся на расстоянии тысячи миль — должны удерживать позиции или наступать для наибольшего эффекта. Он хорошо понимал ход войны. Многие из его современников и летописцев недооценивали острый ум Мортариона и способность к простой и эффективной организации. Вкупе с фанатичной верностью воинов с Барбаруса, считавших примарха чуть ли не божественным мессией, это позволило Мортариону перековать легион в единый инструмент его воли. Говорят, что из всех легионов именно Гвардия Смерти была подобна одному существу с единой целью и одним телом.

Повиновение и порядок в Гвардии Смерти были ожидаемы и абсолютны, чёткая и нерушимая вертикаль власти текла по венам легиона словно кровь. Легионеры были продолжением воли сержантов, сержанты — капитанов, а капитаны — командоров, и каждый телом и душой был инструментом Мортариона. Кроме этого в формальной организации было мало других рангов, кроме крайне специализированных и часто технических должностей, и каждый легионер знал своё место, старшинство и задачи окружающих без нужды в геральдике и погонах. Воле Мортариона покорялись все без вражды и разногласий, и чужаки редко замечали соперничество и внутренний разлад, особенно сравнивая с более беспокойными легионами, такими как Повелители Ночи и Космические Волки. Когда офицер погибал в бою, его место без лишних приказов и обсуждений решительно занимал заместитель, и потому вертикаль власти легиона была нерушимой даже при высочайших потерях, что способствовало славе стойкости Гвардии Смерти.

Мортарион организовал легион в семь «Великих Рот», значительно превосходящих размером предписания стандартной организации — похоже, что число семь и его производные имели оккультное и ритуальное значение как для Мортариона, так и для культуры его мрачного мира. В теории каждая рота должна была включать 70 000 космодесантников, а желательная сила легиона Гвардии Смерти должна была составлять 490 000 Легионес Астартес — однако в реальности она даже не приблизилась к этому числу. Кровопролитие и боевые потери, а также ограничения во времени и ресурсах не позволяли легиону достичь такой численности, однако цифра осталась, как мера амбиций Мортариона.

Элитные, отборные или почётные отряды и подразделения в легионе Гвардии Смерти также встречались реже по сравнению с другими легионами, за редкими исключениями, самыми известными из которых были Саваны Смерти. Это были избранные самим Мортарионом ветераны, отобранные за владение оружием, бесстрашие и проявлению стойкость, часто последние выжившие после особенно яростного боя, в котором погибли их товарищи. Саваны Смерти были безмолвными телохранителями Мортариона. Говорят, по крайней мере, что в любое время двое из них находились на расстоянии сорока девяти шагов от примарха.

После Ереси Хоруса командная структура легиона, в значительной степени, распалась, но легион мог вновь выступать как единое целое под предводительством Мортариона.

Грозное оружие

Следует отметить, что под руководством Мортариона Гвардия Смерти быстро прославилась более частым использованием алхимического и радиационного оружия, чем в других легионах, что ещё сильнее омрачило их репутацию среди боевых братьев. Проще говоря, в отличие от других, они не видели ничего зазорного в использовании токсичных газов, жгучих испарений фосфекса и радиоактивных снарядов, а сам Мортарион, мастер такого оружия и знаток ужаснейших искусств войны, не испытывал угрызений совести, используя их против любой угрозы человечеству. Более того, сами тела космодесантников были созданы для сопротивляемости к ядом и заразах, что особенно верно в случае Гвардии Смерти. На них часто вообще не влиял контакт с патогеном или токсином, способным убить незащищённого человека за считанные мгновения и вызвать у Легионес Астартес слабость. По этой причине XIV легион всё чаще посылали в зоны боевых действий, где из-за химикатов, радиации и заражения были смертоносные условия, и там Гвардия Смерти преуспела. Великий крестовый поход был призван покорять миры, не уничтожая их без необходимости, но в таких, уже безнадёжно заражённых и непригодных для жизни, местах часто не действовали обычные ограничения и протоколы использования губительного оружия. Это определяло судьбу легиона, всё чаще ассоциировавшегося с кошмарными войнами и использованием в них ужасного оружия.

По этой причине задолго до начала Ереси Гвардию Смерти окружал ореол потустороннего ужаса, и их начали отчасти избегать и подозревать другие легионы, чего не было во времена Сумеречных Налётчиков. Нельзя сказать наверняка, было ли дело в самом легионе или его зловещем примархе, поскольку Мортарион мало общался с братьями, кроме, пожалуй, Хоруса и Кёрза, к которым в чём-то мог чувствовать родство, а другие, такие как Пертурабо и Лев Эль’Джонсон, его чурались. Говорят, что задолго до того, как Мортарион предал своего второго отца, он и его легион вызвали такие подозрения, что в разное время бдительный Коракс и решительный Робаут Жиллиман изложили Императору свои сомнения о том, как действует Гвардия Смерти, и кому на самом деле верен её зловещий и скрытный господин. Если это так, то Император счёл их сомнения необоснованными и совершил трагическую ошибку, предрешившую мрачную судьбу XIV легиона и его примарха.

Геносемя

В генетике Гвардии Смерти всегда просматриваются черты их примарха: глаза, будто окутанные тенью и худощавое телосложение. Инфекция, приведшая к их проклятию, извратила их как физически, так и духовно, что однако не повлияло на их прославленную выносливость. В результате геносемя Гвардии Смерти полностью прогнило, стало крайне заразным, целиком и полностью поддалось порче Нургла.

Культура

Гвардейцы Смерти (обложка «Codex Heretic Astartes Death Guard» 8 редакции)

Изначально Гвардия Смерти верила, что люди должны быть свободны от любого угнетения, и что трудности и лишения нужно переносить с помощью веры в свои силы, железной воли и твёрдой решимости. Во время Ереси это кредо было извращено и превратилось в презрение к слабым и в убеждение в том, что люди сами не имеют права решать, что для них лучше.

Когда легион оказался в ловушке в варпе и был заражён Нурглом, их самонадеянность и презрение к слабости обратилось против них самих. Из-за того, что они поддались Нурглу, Гвардейцы Смерти теперь ищут любую возможность, чтобы принести гибель и разложение по всей галактике и доказать, что их выбранный путь предстоит многим в тех же мучениях, отчаянии и смерти.

Верования

Верования Гвардейцев Смерти отражают верования самого Мортариона, которые зародились одним, а закончились своей полной противоположностью. Глубокая уверенность в том, что индивидуум должен быть свободен от любого принуждения и ужаса, превратилась в убеждение, что индивидуум не может самостоятельно решать, что для него хорошо. Вера во внутреннюю силу, железную волю и непоколебимую решимость перед лицом трудностей привела к высокомерию, гордыне и полному пренебрежению ко всем другим.

Когда Гниль Нургла обрушилась на Гвардейцев, их гордость и высокомерие явились миру, и их презрение к слабости обратилось против них самих. Капитуляция перед Нурглом оставила им только один выход — в жгучей самоненависти: заражать сильных, убивать слабых и подвергать разложению всё, что встречается на пути, пока это не разрушится и не сгниет. Их падение больше не будет казаться той слабостью, если мор Великого Осквернителя полностью изведёт галактику.

Родной мир

До Ереси родным миром легиона был Барбарус. После же изгнания в Око Ужаса Гвардия Смерти выбрала своим домом Чумную Планету.

Боевой клич

Гвардейцы Смерти никогда не имели боевого клича. Они — чумные космодесантники, являющиеся воплощением вирулентной эпидемии, опустошающей болезни, безмолвной смерти и неумолимости разложения. Они — воплощение мора и оспы, разложения и упадка, инфекции и болезни, и всех подобных вещей, которые наиболее ужасающи, и приходят они без единого слова или предупреждения.

Известные Гвардейцы Смерти

Во время Ереси Хоруса

• Мортарион — примарх
• Саван Смерти — телохранители Мортариона, двое из которых постоянно сопровождали его
• Андус Хакур — ветеран-сержант 4-й роты, остался верен Императору
• Каифа Морарг — 24-е прорывное отделение, 2-я рота. Личный адъютант примарха
• Калас Тифон — первый капитан
• Калеб Арин — слуга Натаниэля Гарро
• Кризос Мортург — лейтенант, остался верен Императору, присоединился к Чёрным Щитам
• Дьюрак Раск — магистр-осадник
• Хурон-Фал — дредноут, остался верен Императору. Погиб на Истваане III
• Холгоар — капитан
• Игнатий Грульгор — командующий 2-й роты
• Скорвалл — дредноут
• Каргул — дредноут
• Кхорак — ветеран-сержант
• Корай Бурку — апотекарий
• Малиг Лэстигон — командор
• Мерик Войен — апотекарий 7-й роты
• Натаниэль Гарро — боевой капитан 7-й роты, остался верен Императору
• Порфирикус — библиарий
• Пир Раль — боевой брат, 7-я рота
• Солун Дециус — боевой брат, 7-я рота
• Толлен Сендек — боевой брат, 7-я рота. Остался верен Императору
• Юджиодж — капитан
• Уллис Теметер — капитан 4-й роты, остался верен Императору. Погиб на Истваане III
• Эруд Ван — технодесантник Чёрных Щитов

После Ереси

• Мортарион — демон-примарх
• Тифус «Глашатай Нургла»
• Игнатий Грульгор «Пожиратель Жизней» — демон-принц
• Воркс — лорд Хаоса банды Повелителей Тишины
• Некрозий — колдун Нургла
• Солун Дециус «Повелитель Мух»
• Уссакс «Мастер Отравы»
• Фестардиус — лидер банды
• Гидеус Кралл — лидер банды
• Порфирикус — чернокнижник
• Скабарулос «Заразный» — лорд Хаоса
• Хоргарион-фал «Несущий Гниение» — командующий Чёрного крестового похода в секторе Каликсида
• Гефестус «Приносящий Скверну» — лидер банды
• Арлус — ранее брат-сержант 7-ой роты, позднее демон-принц Нургла, уничтоженный на Катуре, остатками 88-го Кадианского полка во главе с капитаном Тейдом
• Менандром — чумной космодесантник, сопровождавший Тифуса на Катур
• Фелтий — чумной лорд, лидер печально известной банды «Испорченные Сыновья»

Известные корабли легиона

Во время Ереси Хоруса в распоряжении Гвардии Смерти имелись следующие космические корабли:

• «Выносливость» — линкор
• «Четвертый Всадник» — десантный корабль
• «Коса Жнеца» — боевая баржа
• «Неукротимая Воля» — линкор
• «Призрак Смерти» — линкор
• «Терминус Эст» — линкор
• «Вечный» — линкор
• «Непоколебимый» — боевая баржа
• «Жало Барбаруса» — эсминец
• «Эйзенштейн» — фрегат (уничтожен)
• «Долина Сияний» — транспортный корабль (уничтожен)

Все эти суда попали в ловушку в варпе, после чего произошло предательство Тифона. «Терминус Эст» существует до сих пор, как и по крайней мере ещё один линкор, известный как «Чумной Коготь». Вполне возможно, что это какой-либо из вышеуказанных кораблей, переименованный во славу Хаоса.

К началу 13-го Чёрного крестового похода Тифус командовал мощным боевым флотом Гвардии Смерти, включающем в себя «Терминус Эст» и «Чумной Коготь», а также ещё два линкора, три тяжёлых крейсера, пять эскадр крейсеров и двенадцать эскадр кораблей сопровождения.

Известные банды Гвардии Смерти

• Апостолы Заразы — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Гончие Падали — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Братство Гнилостного Червя — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Несущие Гнилое Спасение — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Болезнетворцы Седьмого Дня — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Проклятие Сельминстера — банда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.
• Печальное Наследие — ликвидационная команда, принимавшая участие в Войне Кошмаров.

Галерея

Мортарион во время Ереси Хоруса (миниатюра)

Тифус (миниатюра)

Дредноут-контемптор Гвардии Смерти (миниатюра)

Чумной космодесантник Гвардии Смерти (старая миниатюра)

Чумной космодесантник Гвардии Смерти (миниатюра)

Терминатор Гвардии Смерти (миниатюра)

Саван Смерти — почётная гвардия Мортариона

Искажённый Нурглом космодесантник Гвардии Смерти

Чумные космодесантники

Тифус ведёт Гвардию Смерти против тау