Тиберос «Алый Поток» — магистр ордена Кархародоны. Также является капитаном элитной 1-й роты Кархародонов.
История[]
Тиберос (миниатюра)
Вероятно, именно Тиберос командовал Кархародонами во время Бадабской войны. Его принадлежность к этому зловещему и таинственному ордену была очевидна, когда он едва слышным, обещающим скорую мучительную смерть, шёпотом вёл переговоры с другими командующими лоялистов. Располагаясь на борту боевой баржи «Никор», Тиберос возглавлял своих терминаторов во всё новых и новых кровавых штурмах со свирепостью, непревзойдённой в Бадабской войне.
Никто раньше не видел его без древнего комплекта терминаторской брони, и им можно только завидовать. Когда он впервые показал своё лицо, оно представляло из себя порождённый кошмарами череп, лишь наполовину обтянутый белой, как у мертвеца, кожей, немногие мышцы скорчились в кровожадной гримасе, а глаза были бездушными и непроглядно-чёрными. Те немногие, кто видел его в бою и умудрился выжить, описывали его как покрытую кровью смертоносную машину, двигающуюся практически незаметно и оставляющую после каждого удара лишь изуродованные трупы, вырванные внутренности и кровавую грязь. Он действует с изумительной точностью, каждая бойня — результат тщательного планирования, а не вспышки ярости.
Закрытый архив Ордо Еретикус
Материал Ордо Еретикус
Доступ исключительно для членов Ордо Еретикус
Под страхом смерти запрещено показывать или позволять увидеть данную запись любому несанкционированному персоналу
Некрораспознавание, считывание с коры мозга
Номер образца: 941,384,815,357//584
Считывание начато: [1v1//24/s.102] 933.М41
Почерневшая металлическая диафрагма раскрылась с визгом, походившим на вопль души грешника в аду. Похожие на клинки створки вошли в округлую раму ровно настолько, чтобы люди смогли пройти по одному, но кончики всё ещё торчали из проёмов, словно заострённые клыки в пасти.
Без сомнения, символизм был столь же явным, сколь и умышленным, что не ускользнуло от внимания аколита-саванта Монтрессора, пока его парящие сервочерепа-фамильяры с помощью авгурных лучей записывали всё в мельчайших подробностях. Летающие создания из кости и серебра подробно сканировали дизайн и убранство шлюза, а наполовину аугментированный мозг Монтрессора изучал поступавшие в него слабеющие сигналы данных — исторические записи с перекрёстными ссылками, спецификации верфей, запретные трактаты и оккультные пермутации, как обычно, в попытке найти дьявола в деталях. Информация текла сквозь него куда быстрее неуклюжих мыслей неулучшенного мозга, и какая-то частичка души Монтрессора смутно вспомнила о том, чем ему пришлось пожертвовать ради подобных даров. Воспоминания о семье, детстве, эхо его прошлой жизни — всё было стерто и осталось неоплаканным в качестве расплаты за мысленное преступление, которого он больше не мог вспомнить или даже осознать. Именно так он и попал на службу к своему повелителю.
Такова были его участь и причина, по которой он находился на этой холодной и окутанной тенями палубе, на пороге корабля, подобных которому не видели в этом регионе уже более одиннадцати веков. Присутствие Монтрессора требовалось здесь не только ради накопления знаний, но и потому, что он также был просеивателем правды, наподобие санкционированных псайкеров, также находившихся на этой порождённой космосом реликвии таинственных и запретных времён. Чтобы предугадать истину, ему требовалось вначале увидеть всё собственными глазами.
Величественные Огненные Ангелы, облачённые в сверкающие доспехи серебряно-стального, белого и алого цветов, стоящие в тени за диафрагмой-пастью, приказали им выдвигаться, и группа инквизитора беспрекословно подчинилась. Первым шёл худощавый человек в неброской чёрной рясе с капюшоном, надетой поверх лёгкого защитного скафандра, бесцветного, словно пыль. В руке он держал увенчанный переплетённой аквилой железный скипетр, обозначавшей его высокий титул. Это был легат-инквизитор Джарндис Фрэйн.
Худощавая фигура Фрэйна казалась едва ли не детской, когда он переступил порог зияющей диафрагмы и протиснулся между гигантскими телохранителями-Астартес по другую сторону. Монтрессор двинулся вместе с остальными, его хрупкие, оканчивающиеся кронциркулями конечности с трудом позволили взойти на борт «Никора».
— Великий Император, сохрани нас! — раздался громкий шёпот проктора Кеваса, атташе Министорума, вошедшего следом за ним под процессионный свод, но Монтрессор едва обратил на него внимание, когда в разум хлынул нескончаемый поток информации, который, подобно грозовым тучам, заглушил его восприятие. Органическая часть мозга, которая пребывала словно в тумане, испытывала благоговение и ужас от увиденного в холодном сводчатом переходе, но для сознательной половины разума здесь было столько всего, что следовало обработать и сохранить, такая буря перестановок уже известных фактов и безответных вопросов, которая затмевала все остальные заботы.
Инквизитор со свитой ступили на полукилометровый мост, едва достигавший трёх метров в ширину и перекинутый через гигантский зал-коридор, который тянулся по обе стороны от них на вчетверо большее расстояние и уходил на неизвестную глубину, скрытую слоями мусора отгремевших войн. Под ними разверзлась бездонная пропасть, заполненная металлом, расколотой бронёй, изорванной одеждой, а также грудами сломанного оружия, порванных знамён, разбитых шлемов и изувеченных скелетов, оставшихся после бесчисленных войн и избиений. Опытный глаз Монтрессора подмечал и запоминал валявшиеся среди гор барахла уникальные артефакты, от имперских лазвинтовок до примитивных кремнёвых ружей и более редких трофеев, вроде растоптанных и разломанных икон предателей, а также отсечённой половины копья провидца эльдар. Наряду с узнаваемыми предметами было немало и таких, о которых отсутствовали сведения даже в его огромных хранилищах секретов. Над бездонной пропастью с мусором свисали штандарты и флаги Империума, хотя подобные им встречались сейчас крайне редко — великая аквила, резные иконы святых, примархов и многое другое. Между ними располагались менее известные реликвии — пепельные знамёна и тёмные шлемы соболино-чёрных и бронзовых цветов с оттенками чёрной бездны и кроваво-алых. На них красовались вихрящиеся символы смерти и очертания мифического хищника, опознанного Монтрессором как существо, возникшее задолго до появления священного человеческого рода.
Когда они, наконец, в полном молчании добрались до конца скрытой в тенях дороги, путь им преградила еще одна клыкастая диафрагма, окруженная черепами тварей и ксеносов. При их приближении она с визгом раскрылась, и все, кроме решительных космических десантников и неутомимого повелителя Монтрессора, в страхе отшатнулись. Из отверстия хлынул влажно-черный пар, и из тьмы появилась огромная фигура, космический десантник в терминаторских доспехах, не походивших ни на одни известные Монтрессору, кроме тех, упоминания о которых хранились в запрещённых исторических хрониках, их серые цвета переливались от умбры грозовой тучи до смертельной бледности зимнего тумана. Фигура была гигантской даже по меркам космических десантников в схожем облачении, и когда её бронированная нога опустилась на помост с гулом, напоминавшим звон погребального колокола, Огненные Ангелы приготовились к бою.
Несмотря на нависшую над ним тень смерти, Монтрессор невозмутимо сосредоточился на своих обязанностях и ввёл в лог изображение терминатора, а также занёс увиденные на доспехах надписи. Диалект был старым — субнаречие Высокого готика, происхождение которого он отследил до солярного суда начала 33-го тысячелетия. «Тиберос», означали надписи, «из Алого Потока». Он тут же передал эту информацию в вокс-имплантат своего повелителя.
Легат-инквизитор Джарндис Фрэйн остановился перед возвышающимся над ним воином, словно бросая вызов самой смерти, и высоко поднял скипетр, к которому прикасались сами Высшие Лорды Терры. Массивный терминатор с неожиданным изяществом опустился на колено перед облачённым в чёрную рясу человеком, казавшимся крошечным в сравнении с космическим десантником.
Бронированные перчатки сомкнулись на терминаторском шлеме, и когда застёжки с шипением отсоединились, янтарный свет в оптических линзах шлема начал тускнеть. Покрытое шрамами смертельно бледное лицо было заострённым и словно навощённым, глаза космического десантника были бездонными и жестокими, как межзвёздная мгла.
— Слава Императору, — прошептал Кархародон сквозь ряды кремово-жёлтых заострённых зубов.
Савант-некрораспознаватель: Лам 047 (ликвидирован)
Савант-автосчитыватель: Мил 12 (ликвидирован)
Снаряжение[]
- «Голод» и «Утоление» — терминаторский доспех Тибероса оснащён уникальным парным оружием, которым тот сражается с воистину убийственным мастерством. Названные «Голодом» и «Утолением», каждый из этих тяжёлых, похожих на перчатку, приспособлений непонятного происхождения совмещает зазубренные силовые клинки и внутреннюю челюсть, оснащённую механическими адамантиевыми зубьями.