Озкан

Озкан Кодификатор верой и правдой служил Сухбехарской династии с ранних дней Войны в Небесах, делясь советами с Обагрённой Косой в те довольно редкие моменты, когда фаэрон не проливал кровь целых цивилизаций и не опустошал огромные просторы галактики по прихоти К'тан. 

История

Озкана знали как единственного, кому повелитель разрешал говорить что-либо кроме наскучивших ему успокаивающих фраз, ибо в своей мудрости криптек очень часто оказывался абсолютно прав, даже когда это противоречило замыслам Ахмонтеха. Когда подошло время биопереноса, Озкан куда дольше консультировал своего хозяина, чем в случае любых других вопросов ранее. Старый и мудрый советник сразу разгадал намерения К'тан, когда они предложили сделку, и впал в отчаяние, когда Безмолвный Царь объявил о заключённом соглашении. Озкан как никто другой понимал, что от некронтир останется лишь слабая тень, и умолял своего правителя не подчиняться приказу Сареха.

За такое проявление неповиновения любой другой уже лишился бы головы, но Ахмонтех прекрасно знал, что криптек в первую очередь заботится об интересах династии и только потом о своих собственных. Они устроили закрытое обсуждение, приказав остальным советникам и визирям династии оставить их наедине, и проговорили всю ночь. Криптек не сумел до утра убедить своего властелина прислушаться к голосу разума и отклонить предложение К'тан, потому как фаэрона прежде всего заботило истребление врагов своего народа. Ахмонтех попросту не представлял, как биоперенос мог негативно сказаться на некронтир. Так толпы простых смертных отправились в биопечи, а вместо них уже строем вышли легионы из живого металла, принадлежащие Сухбехарам. Для Озкана, добровольно шагнувшего в яркий свет биопечи, это стало величайшим актом преданности своей династии, какой он только мог совершить.

В тот миг, как Кодификатор вышел оттуда с помутневшим сознанием и высосанной душой, он понял, что оказался совершенно прав. Тем не менее его повелитель явно наслаждался дарованными силой и живучестью и с трудом дожидался того дня, когда смог бы опробовать непомерную мощь на врагах своего народа. Лишь много позже, после бедствий Войны в Небесах, слова Озкана всплыли в памяти фаэрона и вызвали тревогу, когда бурные кровавые реки галактической бойни наконец ослабли и начались приготовления к Великому сну. Только тогда, в самый последний момент, к речам криптека прислушались, но, разумеется, было уже слишком поздно.

Хотя Озкан и принимал за страшную неудачу то, что не смог уговорить своего хозяина пойти наперекор плану Безмолвного Царя, он всегда оставался верен фаэрону и, соответственно, самому Сареху. На самом деле после биопереноса уже невозможно было быть нелояльным, этого не допускали заложенные Безмолвным Царём командные протоколы. В случае Озкана его преданность осталась настолько прочной, что он не оставляет надежду пробудить своего павшего сира, но не потому что владыка-регент приказал ему добыть командные протоколы, сокрытые в искажённом разуме монарха. Неустанные попытки криптека воскресить Ахмонтеха привели его к тем же мыслям, что побудили Безмолвного Царя оставить Галактику, чтобы найти способ обратить вспять процесс биопереноса, уничтожившего души некронтир.

Озкан втайне от владыки-регента Аххотеха сохранил верность своему фаэрону в беспокойное время пробуждения Пустого Солнца. Под видом выполнения распоряжений регента криптек в действительности ищет способы вселить сознание некрона в тело из плоти и костей и таким образом вернуть всё то, чем когда-то владели некронтир. Исследования и тайные эксперименты Озкана привели его к выводу, что только тело, обладающее такой же силой и выносливостью, как некронская оболочка из живого металла, подойдёт для возрождения, и в этом удалось убедиться после проведения множества неудавшихся опытов в глубине его покоев. Заключённые в мерцающем свете стазисных камер ряд за рядом стоят некогда разумные существа, в том числе люди, орки, эльдар, тау и десятки других, в разум каждого из которых перенесли сознание некрона. Во всех случаях тело оказывалось слишком слабым или разум слишком сильным для проведения операции, и очередная попытка Кодификатора оканчивалась провалом, причём попутно получалось некое отвратительное, безмозглое и безумное создание, даже страшнее Освежёванного.

Недавно Озкан Кодификатор пришёл к заключению, что нашёл смертную оболочку, достаточно крепкую, чтобы вместить разум некрона. Пусть она и редкая, он всё же полагает, будто этот высший образец органического совершенства сможет принять сознание Обагрённой Косы. Подходящее тело, найденное Озканом, разумеется, принадлежит Адептус Астартес, постчеловеческому виду, выведенному самим Императором для защиты человечества.

До сих пор Озкану не удалось захватить живого космодесантника, поэтому у него не было возможности проверить достоверность своих тёмных теорий. Тем не менее он заполучил трупы нескольких боевых братьев — тех, что погибли в ходе миссии, которую возглавлял инквизитор-изгнанник Фаддей Хакк. Каждую секунду, которую он не тратит на то, чтобы притворяться, будто выполняет текущие приказы владыки-регента Аххотеха, Озкан проводит в своей спрятанной лаборатории, поражаясь чудесам биологии Астартес, или организовывает охоту на живые образцы для изучения. Всякий раз, когда это происходит, почтенный криптек надеется, что можно будет начать процесс воскрешения фаэрона Сухбехарской династии.