Кампания на Мезоа

«Всякий предмет необходимо испытать — положить его на наковальню и бить до тех пор, пока сердце его сущности не будет обнажено и оценено. Верность подобна стали, ибо ни разу не испытанная, она бесполезна так же, как металл с изъяном.»

– Кодициль 13:9, «Книга Вулкана»

История

Эта история о миссии Саламандр под командованием Ксиафаса Юрра, которые отправились на Истваан V, чтобы узнать об участи своего легиона и примарха.

Порок в сердце

В начале седьмого года 31-го тысячелетия на северные пределы Империума нежданно и негаданно обрушился шторм войны, которая позднее будет известна как Ересь Хоруса. Будто чёрное пятно, расползающееся от разрушенных миров Истваанской системы по лику некогда бескрайнего владения Императора, легионы, что поклялись в верности предателю Воителю, захватывали одну систему за другой, с равным безразличием применяя ложь, угрозы и кровавое насилие. Пока те, кто сохранили верность, ещё лишь пытались осознать внезапно разгоревшийся вокруг них конфликт, предатели уже полным ходом создавали своё царство в далёком галактическом севере. Однако недостатки империи Хоруса стали видны уже в родовых схватках — даже те братья, которые заняли его сторону и стали сатрапами новых завоеваний, быстро скатились до грызни из-за малейших неудач, стремясь занять господствующее место над прочими примархами.

Осада мира Эпсилон-Странивара IX, известного в армиях Великого крестового похода как крепость Странивар, стала одним из самых тяжёлых ранних поражений великих воинств Хоруса, и конфликт этот занимает заметное место в списках боевых почестей сразу нескольких легионов. Крепость Странивар, находившаяся на самой границе Коронидских Глубин, когда-то служила передовой базой снабжения Великого крестового похода, но теперь превратилась в последнюю твердыню для разбитых имперских батальонов, отступавших с полей сражений по всему галактическому северу, последний форпост лоялистов во фланге у Воителя. Мир удерживал незначительный гарнизон Имперских Кулаков, усиленный ротами Гвардии Ворона, Саламандр, Железных Рук, а также скитающимся контингентом Кровавых Ангелов, чей корабль спасся от преследования войск Хоруса, отказавшиеся отступать перед неодолимым наступлением предателей и дав нерушимые клятвы защищать его во имя Императора. Задача раздавить защиту лоялистов и захватить непокорную планету для Хоруса пала на мощные силы Железных Воинов, Гвардии Смерти и Альфа-Легиона, что в дальнейшем обнажило глубокие противоречия в войске изменников.

Если лояльные легионы бились плечом к плечу словно братья, объединённые своею непримиримостью к предателю Воителю, то легионы, которые поклялись в верности Хорусу, сражались только за самих себя. Каждый из них вёл отдельную кампанию, не пытаясь делиться ресурсами и разведанными, и виня в неудачах своих соперников. В частности, 114-й гранд-батальон Железных Воинов был особо гнусно использован союзниками. Снова и снова роты Альфа-Легиона бросали его в атаку без поддержки на орудия закрепившихся лоялистов, и на фоне царящего смятения вели собственные опустошительные налёты на приоритетные цели, присваивая себе все заслуги и игнорируя цену, которую приходилось платить сынам Пертурабо. В ходе главной битвы кампании — осады Варны, при которой армия предателей пробила брешь в обороне лоялистов, 114-й гранд-батальон был брошен как Альфа-Легионом, так и Гвардией Смерти. Из 6 000 Железных Воинов, которых оставили в роли жертвенного арьергарда, вернулось меньше трети, и единственный уцелевший в тот день старший офицер, Нарик Дрейгур Аполакорнский, поклялся, что его павшие братья будут отомщены.

Победа лоялистов у крепости Странивар оказалась временной, ибо планета менее чем через год пала перед новым наступлением Сынов Хоруса, но её последствия ещё долгое время преследовали предателей — в разногласиях крупного воинства лежала единственная надежда на победу для рассеянных, поредевших сил Императора. Вновь и вновь они стали применять эту стратегию, дабы затупить атаки Воителя, когда вести о первых победах лоялистов начали шириться по осаждённому Империуму, и с каждым таким сражением расколы между полководцами предателей и их последователями становились всё шире и взрывоопаснее.

Война в Коронидских Глубинах

Первым шагом воинства Воителя против Империума стал захват тех регионов северных окраин, что находились поблизости от Истваана, дабы попытаться создать тёмную империю, откуда Хорус черпал бы ресурсы для финального приступа стен Императорского Дворца на самой Терре. Он нуждался в абсолютном контроле над этим участком космоса, так как без стабильной промышленной базы и крепких линий снабжения для легионов, любая кампания, целью которой было силовое покорение Империума Человечества, была обречена на провал. К окончанию войн по захвату соседних с Иствааном секторов в руках лоялистов оставались три главных цитадели: мир-кузница Мезоа, Агатон с входящими в его древний феод мирами, а также Странивар, старая перевалочная станция Великого крестового похода.

Как бы Мезоа и Агатон ни противились завоеванию, в конечном итоге их полностью окружили и нейтрализовали; однако Странивар сформировал связующий узел из нескольких ключевых стабильных варп-каналов, ведущих вглубь сектора и за его пределы. Пока планета была под контролем лоялистов, она могла стать потенциальным укреплённым плацдармом для контрнаступления в Коронидские Глубины силами, что собирались внутри Империума. Поэтому неудивительно, что Хорус приказал своим генералам взять Странивар штурмом, дабы завладеть стратегической точкой для собственного наступления на Империум.

Дьяволы из Внешней Тьмы

Пока на всей линии фронта для Империума тускло мерцала надежда, многие из самых сильных приверженцев Императора не подозревали о событиях, что происходили в дальних пределах Его безграничного доминиона. До далёкого Ноктюрна, где Вулкан оставил Номуса Ри'тана в качестве хранителя крепости легиона на Прометее, новости не доходили со времён отбытия примарха и большей части легиона к Истваану V почти стандартный год назад. Всё, что слышал лорд-капеллан, это тревожные слухи о тёмной империи на галактическом севере и о гибели примархов, хоть и без конкретики, кто именно пал, а кто вышел победителем.

Имея в распоряжении только батальоны необученных неофитов, а также пару тысяч инструкторов, лорд-капеллан Ри'тан не мог организовать вторую крупную экспедицию, дабы узнать о судьбе своего повелителя, поскольку для этого ему бы пришлось оставить Ноктюрн без защиты и нарушить последний приказ, который отдал ему примарх. Но подобный вопрос всё равно не следовало пускать на самотёк — без необходимых сведений он также рисковал не исполнить свой долг в качестве хранителя и защитника родного мира легиона Саламандр.

Если он не мог послать крупный флот, чтобы понять, что же случилось с его лордом и братьями, Ри'тан решил отправить единственный корабль. Прототип штурмового крейсера «Эбеновый Дракон» представлял собой первый из нового вида пустотных кораблей Легионес Астартес, спроектированный и построенный несравненными мастерами из XVIII легиона для дополнения тактических склонностей своих постчеловеческих хозяев, а не переоснащённую древнюю модель боевого судна. Продолговатый и смертоносный «Эбеновый Дракон» сможет искать правду для Ри'тана с тем же успехом, что и любая наспех собранная боевая эскадра, а если худшие опасения сбудутся, возможно, он лучше подойдёт для того, чтобы избежать того же бедствия, что обрушилось на Вулкана и его братьев.

Сам Ри'тан не мог покинуть Ноктюрн, и был в состоянии выделить только нескольких опытных воинов, поэтому ему пришлось выбрать из рядов капелланов Саламандр наиболее способного офицера, хотя ему и не доставало веков боевого опыта, коим обладал сам Ри'тан и некоторые старшие ветераны. Ядром команды «Эбенового Дракона» стали тридцать воинов из Огненных Драконов, которые своей нерушимой отвагой и решимостью будут вдохновлять рекрутов, составивших большую часть экипажа. Из батальонов неофитов, которые ещё лишь проходили тренировки на Ноктюрне, Ри'тан отобрал полную роту тех, кого совсем недавно возвысили для звания Легионес Астартес, тщательно подбирая представителей каждой земли Ноктюрна и иномировых владений XVIII легиона ибо, по его мнению, это задание должно было отражать волю и силу всего легиона.

Ксиафас Юрр, которого XVIII легион забрал в качестве десятины с мира Проксималь, и теперь ставший командиром «Эбенового Дракона», взялся за задачу со всем рвением своих предков, суеверных людей, которые однажды нарекли XVIII легион «Дьяволами из Внешней Тьмы». Капеллан-лейтенант Юрр считал, что его назначение, это в равной мере вопрос веры в своего примарха, и дело крайней стратегической важности, поэтому, не давая оперяющейся команде поблажек, немедленно покинул безопасный анклав космоса вокруг Ноктюрна и ввёл безжалостный режим боевых тренировок, чтобы подготовить своих людей к неизвестному. Из-за непрерывно возрастающей турбулентности, тревожившей эфирные моря, навигатор не мог проложить прямой курс до Истваана, поэтому им пришлось идти кружной дорогой, время от времени выходя из варпа, чтобы проверить своё местоположение и собрать информацию, что делало их уязвимыми для пока ещё неведомого врага, с которым они могли столкнуться.

«Эбеновый Дракон»

Во время Великого крестового похода, а также долгих войн Великого Очищения, последовавшей за Ересью Хоруса, большинство флотов Легионес Астартес состояли из древних военных кораблей, которые раньше служили в терранских пустотных флотах или были построены на громадных верфях Юпитера и Нептуна. Эти корабли обладали неоспоримой мощью, были оборудованы огромным ужасающим оружием и покрыты практически непробиваемой бронёй, однако они мало подходили для множества стратегических вызовов, с которыми пришлось столкнуться элите Императора.

«Эбеновый Дракон» представлял собой первый из новейшей разновидности военных кораблей, его чертежи создал сам Вулкан в последние годы Великого крестового похода. Эти крейсеры были не громадными левиафанами, а проворными охотниками, построенными ради того, чтобы нести быструю смерть врагам человечества, взрывать корабли и огнём очищать крепости. Благодаря широким лётным палубам, способным вмещать более новые десантно-боевые корабли «Громовой Ястреб» и старые типы десантных «Громовых Птиц», и мощным батареям бомбардировочных пушек, они бы позволили Великому крестовому походу ускорить свою поступь.

Тем не менее, с наступлением гражданской войны Хоруса эти планы пришлось отложить в сторону, и легионы, которым Вулкан подарил свои чертежи, успели построить всего лишь несколько прототипов кораблей. Так продолжалось до 019.М31, пока чертежи не были вновь изучены и модифицированы для воинов Второго Основания.

Безжизненная пустота

Большая часть странствия остаётся для нас загадкой, команда «Эбенового Дракона» не сохранила о нём данных, а самостоятельно отследить его не представляется возможным из-за разрушений гражданской войны, что захлестнула владения Императора. Впрочем, обширное изучение журналов авгуров, миллионов навигационных маяков и астропатических станций связи, что усеивают Империум, позволили нам восстановить определённые части маршрута «Эбенового Дракона», проложенного по путям, которыми редко ходили звёздные путники. О некоторых столкновениях нам известно во всех деталях, благодаря корабельным журналам либо информации, полученной из иных источников, но о многих других сохранились только частичные отсылки и, скорее всего, подробностей о них мы никогда не узнаем.

Из доступных сведений известно, что первой точкой выхода «Эбенового Дракона» из варпа стал Сулис, где из-за слухов о войне и гражданской распре хозяева системы запретили вход всем судам, и оградились от внешнего мира кольцом тяжело укреплённых орудийных платформ. Капеллан-лейтенант Юрр собирался передать им послание о поддержке Ноктюрна и его хранителя но, приблизившись, натолкнулся только на оскорбления и орудийный огонь. Сулис более не считал Императора своим повелителем, как не собирался склоняться и перед новым Воителем. Подобные сепаратистские настроения были не редкостью во времена хаоса Ереси Хоруса, однако Юрр и Саламандры с Ноктюрна пока ещё не знали, что творилось в галактике, и сочли такое оскорбление духа Великого крестового похода недопустимым.

Три дня «Эбеновый Дракон» очищал систему от орбитальных платформ и преследовал эскадры неповоротливых барж оцепления. Неуклюжие оборонительные корабли, хотя и были тяжело вооружены, не могли тягаться с «Эбеновым Драконом» в скорости, и становились лёгкими целями для его орудий и праведного гнева абордажных партий, которые неизменно возглавлял капеллан-лейтенант Юрр. В заключительной битве скоротечной и ожесточённой кампании, Ксиафас Юрр со своими воинами пробились к главному орбитальному бастиону над Сулисом и сошлись в бою с сепаратистским полком Солярной Ауксилии, оставленным на его борту в качестве охраны. Мстительные Саламандры повредили сложное гравитационное устройство, что удерживало бастион на орбите, и станция пламенной кометой обрушилась на золотой город-дворец хозяев системы. «Эбеновый Дракон» покинул систему, оставив после себя планету, которая более не представляла угрозу для Империума, не подозревая о том, что позже этот мир без борьбы перейдёт в руки Воителя.

После Сулиса информация о дальнейшем маршруте «Эбенового Дракона» становится ненадёжнее. Фрагментарные отрывки в журнале, изъятом из обломков «Эбенового Дракона» спустя многие годы после Великого Очищения, упоминают о необъяснимом исчезновении троих Легионес Астартес в «Оазисе Кошмаров» и яростной схватке с неизвестным кристаллическим кораблём ксеносов, в результате которой «Эбеновый Дракон» несколько дней дрейфовал без энергии, но также посвящают нас в некоторые детали. Кроме того, в анналах порта Вальтруднир, недавно приведённого к Согласию мира у галактического ядра, говорится об обнаружении «корабля с символом огромного чёрного дракона, в котором сидели пустотные дьяволы», но под такое описание подпадает не только «Эбеновый Дракон».

Из этих разнообразных и частичных сведений, наверное, наибольший интерес для нас представляют хроники IV легиона, Железных Воинов. Гранд-крейсер «Мрачный Соперник», один из нескольких кораблей, которых оставили в качестве часовых над Олимпией, получил тяжёлые повреждения в схватке с кораблём неизвестного типа, приблизившимся к планете в поисках новостей о битве на Истваане.

Прибыв к Анвилусу, могучему бастиону механикумов и передовому складу оружия и бронетехники для Великого крестового похода, они обнаружили, что тлеющие угли разлада между фракциями последователей Машинного Бога разгорелись в настоящую гражданскую войну. «Эбеновый Дракон», который прилетел просто за припасами и ремонтом, нашёл лишь раздор и войну, техножрецы одной из мощнейших кузниц-храмов направляли таинственные умения на истребление собратьев, без оглядки на случайных посторонних. Не посвящённые в Машинный Культ не могли сходу определить их принадлежность к сторонам масштабного галактического конфликта, как и заявить свою позицию первому встречному, так что вскоре «Эбеновый Дракон» привлёк внимание обеих фракций.

Их корабль едва не попал в гущу титанической пустотной дуэли между идентичными силами осадных мониторов механикумов, после чего подвергся обстрелу вопросительными вокс-передачами на неразборчивом машинном коде от чередующихся магосов со стальными лицами. Далее последовала атака хитрых джинов-кодировщиков, попытавшихся вывести из строя «Эбеновый Дракон» и оставить судно беззащитным. Если бы не уникальная планировка корабля-прототипа, нападение увенчалось бы успехом, но вместо этого оно вызвало только смятение на борту «Эбенового Дракона», когда несколько второстепенных систем потерпели каскадные сбои. Капеллан-лейтенант Юрр приказал перенаправить всю доступную энергию на увеличенное ядро «Эбенового Дракона» и двинулся к выходу из системы, уклоняясь от плазменной канонады мониторов механикумов, пока его Саламандры зачищали корабль от сервиторов-убийц, что взяли «Эбеновый Дракон» на абордаж при непродолжительном отказе систем.

К тому времени как «Эбеновый Дракон» достиг минимальной дистанции для перехода в сомнительную безопасность варпа, он получил серьёзные повреждения внешнего корпуса и многочисленных внутренних систем. Что ещё хуже, из-за потерь в этом и предыдущих боях, в которых принимала участие рота, в отряде оставалось опасно мало здоровых воинов. Без ремонта и пополнения рядов «Эбеновый Дракон» не мог надеяться выполнить задание.

Драккен-Аска

Ритуал, адаптированный из древнейшего проксималианского искусства предсказания и прорицания, и в некоторых сектах Прометеевого культа известный как «Чтение драконьих костей», не одобрялся Вулканом, хотя и не изымался из его доктрин. Его смысл заключался в написании вопросов на архаичном ноктюрнеанском языке на костях дракона-саламандры и бросании их в сердце кузни, дабы затем прочесть ответы на них по обесцвечиванию, которое оставляло на костях пламя. Эта практика, называемая на давних ноктюрнеанских диалектах северных полярных районов Драккен-Аска, «Ритуал драконьего пепла», находилась на самой границе дозволенного Имперской Истиной.

Известным практиком этого искусства слыл Ксиафас Юрр, наряду с прочими членами Игниакса (как назывался орден капелланов Саламандр), и считается, что во время странствия «Эбенового Дракона» к Истваанской системе он не раз проводил этот ритуал. Записи разных офицеров и корабельный журнал свидетельствуют о том, что капеллан-лейтенант становился всё одержимее Драккен-Аской и другими, намного более загадочными проксималианскими предсказаниями, чем ближе их корабль подходил к Истваану. Всё это можно было списать на его проксималианское происхождение, однако куда более это говорило о мрачном отчаянии и тревоге, которые поселились в сердцах столь многих легионеров после предательства Хоруса и исчезновения троих некогда бессмертных примархов Императора.

Во имя мёртвых

По следующим доказанным свидетельствам «Эбеновый Дракон» появился у Ваала, тронного мира Кровавых Ангелов. Сыны Сангвиния не вошли в состав флота, отправленного расквитаться с Хорусом после того, как его объявили предателем Империума, так как большая часть IX легиона, за несколько лет до этого, по приказу того же Хоруса выдвинулась к Сигнусу Прайм на дальнем краю галактики. Их примарх, Сангвиний, и сам некоторое время числился среди пропавших без вести, до тех пор, пока его судьба не раскрылась в последующие годы Ереси Хоруса. Поэтому на Ваале Ксиафаса Юрра встретил всего лишь небольшой гарнизон IX легиона под командованием ветерана легионного стража Аркада.

«Эбеновый Дракон» с трудом доковылял до орбиты мира-крепости IX легиона, и встал в орбитальном доке для ремонта и пополнения припасов. Ваал, который стал тихой гаванью для множества потрёпанных имперских рот, отступавших с полей сражений вдоль северного края Империума, не выглядел покинутым, в отличие от их родного мира, Ноктюрна, но хотя на нём и кипела бурная деятельность, а также собралось немалое воинство Легионес Астартес из разных легионов, над планетой витала такая же аура отчаяния.

На Ваале Ксиафас Юрр смог, наконец, узнать хоть что-то о трагедии на Истваане, но и те немногие, кто пережил ту битву, мало что рассказали ему помимо обрывочных и смутных воспоминаний. Никто ничего не знал об участи павших примархов, многие скорбели о своих генетических отцах как о погибших, а также возводили по всему Ваалу суррогатные могилы в честь разбитых душ, что отошли в ряды мёртвых.

Многие из их собственных собратьев, которых команда «Эбенового Дракона» нашла в крепости Ваала, намеревались остаться вместе с Кровавыми Ангелами на случай, если бы Хорус рискнул напасть на родной мир Сангвиния. Главным среди них был претор-капитан Кар'тор, некогда считавшийся одним из самых отважных сынов Ноктюрна и избранным наследником Протектората Фемиды, Города Воителей, воин, к которому Ксиафас Юрр испытывал личное безмерное уважение. Тем не менее, кошмар сражения на Истваане V сломил дух Кар'тора, и когда капеллан-лейтенант попросил у всех пригодных Саламандр присоединиться к команде «Эбенового Дракона», Кар'тор впал в ярость и запретил им подниматься на борт.

Однако, невзирая на гневный приказ Кар'тора и мрачную обречённость, охватившую многих из тех, кто готовился встретить свой конец на Ваале, в команду «Эбенового Дракона» вступило 38 Саламандр, которые выбрались с Истваана V на борту «Громового Ястреба» «Охидоран». Воины Ноктюрна привели с собой также 17 потрёпанных, но несломленных Гвардейцев Ворона под командованием легионера Кирхана, чьи свежие раны красноречиво свидетельствовали о ярости, что они пережили на Истваане, и 3 огромных катафрактов Железных Рук. Все они поклялись найти своих пропавших владык или умереть.

Тем не менее, Кар'тор оказался не единственным препятствием на их пути — страж Аркад, сенешаль Ваала, с радостью приветствовавший «Эбенового Дракона» и его команду в своём родном мире, не так благожелательно отнёсся к тому, чтобы полностью вооружённый крейсер Легионес Астартес покинул систему ради самоубийственной, по его мнению, миссии. Страж Аркад не желал соглашаться с важностью задания Юрра и законностью его приказов до тех пор, пока тот не приказал направить бомбардировочную пушку «Эбенового Дракона» на оборонительную систему планеты, чем в итоге убедил его позволить кораблю пройти через защитную сеть. «Ради мертвецов вы обрекли всех тех, кто стоит здесь во имя Императора. Не возвращайтесь на Ваал, ибо вы теперь ничем не лучше тех, кто марширует сейчас под «знамёнами» Хоруса» — с горечью сказал им на прощание Аркад, когда «Эбеновый Дракон» покинул орбиту Ваала. В ответ на обвинение Аркада команда корабля лишь промолчала, но те слова многих заставили призадуматься, когда они снова вошли в варп и направились к Истваану V, к сердцу измены, обрушившейся на Империум, и к окончательной правде о судьбе их примарха.

Он не ходит среди мёртвых

От мрачной цитадели Ваала «Эбеновый Дракон» двинулся по неспокойным течениям варпа к далёкой звезде Истваана, ведомый искусной рукой и верными знаниями навигатора. После Ваала, в личном дневнике Юрра говорится о том, что он собирался выйти возле Порта-Пасти, самой крупной якорной стоянки Имперского Флота на северной окраине. Однако, из-за стычки на Ваале капитан-лейтенант решил избегать дальнейших контактов с защитниками Империума и тем самым, сам того не ведая, не попал в самое сердце флотов Воителя, пришвартованных в недавно завоёванных доках Порта-Пасти.

Вместо этого «Эбеновый Дракон» шёл прямиком к Истваану, преодолевая вихрящиеся эфирные воронки, которые, как решат учёные в последующие дни, были вызваны для создания чего-то вроде клетки вокруг северных систем Империума, но не ради того, чтобы перекрыть дорогу, а, скорее, для удержания кого-то в их границах. Ни навигатор, ни астропат не могли проникнуть взорами за пелену, которой буря застилала систему Истваана, но клятвы, данные командой, и знамения, увиденные капелланом-лейтенантом Юрром в огне вотивной кузни, заставляли «Эбеновый Дракон» идти вперёд, невзирая на опасности подобного путешествия. Со стонущим от напряжения полем Геллера, что защищало его от безумия эфира, «Эбеновый Дракон» пробился сквозь вихрь и оказался в спокойном центре, в системе Истваан, но из-за полученных в результате перехода повреждений ему пришлось совершить аварийный выход на самой её границе.

«Эбеновый Дракон» вырвался из внутренностей варпа в реальный космос, полностью готовый к битве. Все его орудийные батареи были заряжены и укомплектованы расчётами, а каждый Легионес Астартес на борту поклялся умереть, нежели сдаться силам Архипредателя. Но там, где воины ожидали узреть сосредотачивающиеся флоты Воителя и целые миры, превращённые в монументальные и порочные святилища его измене, они обнаружили только холодные угли давно угасшего сражения.

В заливе между планетами Истваанской системы дрейфовали остовы пустотных судов лоялистов и предателей, которые получили в боях слишком тяжёлые повреждения, чтобы их можно было быстро разобрать, а на стылой поверхности Истваана V остались лишь глубокие ямы, доверху набитые покойниками, с которых давным-давно сняли сколь либо пригодные к использованию снаряжение и доспехи. Их не ожидала огромная армада, на которую они бы в храброй самоубийственной атаке обрушили свою ярость, на планете никто не возвёл дворец, символизировавший власть Хоруса над миром, ставшим могилой для примархов, что мог бы стать целью для их разгневанной гордости. Те, кто изучал историю Ереси Хоруса, несомненно, знают о действиях Воителя на задворках Империума, о завоевании и разграблении миров, которые сохранили верность Императору, однако у команды «Эбенового Дракона» происходящее вызвало только новые вопросы, на которые им никто не мог ответить.

«Эбеновый Дракон» вышел на высокую орбиту Истваана V без особых происшествий, отсутствие врагов скорее раздражало его команду, чем несло облегчение, поскольку мало кто из них мог справиться с мрачным предчувствием, что они достигли конца своего странствия. Несмотря на отсутствие противника, десантный корабль покинул ангар «Эбенового Дракона» лишь спустя пару часов, ибо вид безжизненного, разграбленного после Резни в Зоне Высадки, мира лишил их последней надежды на то, что они ещё найдут своих примархов живыми. Три дня тяжело экипированные поисковые отряды прочёсывали поверхность мира, почти наугад объезжая пылевые равнины, пока Ксиафас Юрр на орбите проводил один ритуал прорицания за другим и безустанно сканировал сенсорами «Эбенового Дракона» местность. Всё, что они находили, это опустошение, обломки и безмолвные трупы; ни единого признака того, что им удастся найти пропавших примархов Вулкана, Ферруса Мануса и Корвуса Коракса, живыми либо мёртвыми.

А затем, на третий день сенсоры «Эбенового Дракона», направляемые лихорадочными полуснами Ксиафаса Юрра, который не отдыхал после отбытия с Ваала, выявили аномалию глубоко под стеклянной равниной, оставшейся от применения изменниками ядерного заряда, чтобы завершить резню. Это был объект неизвестной композиции и значительной массы, что транслировал почти неопределяемый сигнал на экзотической волне, ведомой исключительно определённым командирам Саламандр. Постчеловеческая команда «Эбенового Дракона» не имела в распоряжении специальной техники для проведения раскопок, поэтому им пришлось рыть сплавившуюся землю голыми руками и ножами, без устали трудясь в зловещей тишине ещё целый день, прежде чем откопать таинственный источник сигнала. И, уже найдя его, им потребовалась сила 3 катафрактов Железных Рук, чтобы вырвать его из голодной пасти Истваана V, где он пролежал больше стандартного года, и вновь вынести на солнечный свет.

В вырванном ими из тёмного сердца Истваана V предмете, хоть и расплавившемся от невероятного жара, опалённом и почерневшем от ядерного огня, и брошенном догнивать под поверхностью мёртвого мира, безошибочно угадывался саркофаг легионного дредноута типа V с конечностями, начисто снесёнными яростью последнего сражения. Вычурная символика на останках корпуса сразу же дала присутствующим Саламандрам понять, что за машина перед ними: Кассиан Дракос, последний смертный, обладавший титулом магистра XVIII легиона и, судя по сбивчивым показаниям из саркофага, он был ещё жив. И тут, на разорённой серой поверхности Истваана V, в окружении неупокоенных мертвецов и разбитых осколков своего легиона, Ксиафас Юрр дрожащими руками подсоединил саркофаг к внешней вокс-установке, и над воинами из трёх осиротевших легионов разнёсся призрачный, гипнотизирующий голос дважды умершего человека.

«Вы пришли в поисках нашего отца, но его здесь нет.
Я искал его по полю битвы, пока меня не повергли мечом пламени, что прожёг сами небеса, и всё равно я не умер.
Я искал его в бескрайних могилах с покойниками, где сокрушающая мгла вгрызалась мне в саму душу, и всё равно я выжил.
Меня вновь испытали огнём и тьмой, и я снова прошёл через горнило, и вот что я вам скажу: Вулкан не ходит среди мертвых!»

– Вокс-сообщение Кассиана Дракоса нашедшим его Саламандрам на Истваане V

Ярость Воителя

Судя по анналам Ереси Хоруса, несмотря на то, что Кассиан Дракос поднялся из глубин Истваана V, дабы принести маленький луч надежды отчаявшимся лоялистам, это не уберегло их от непреодолимого наступления Воителя. В записях у состоявших на службе Хоруса мудрецов и архивистов, позднее обнаруженных слугами Императора, говорилось об огромной армаде, что собиралась в Порте-Пасти на относительно небольшом расстоянии от Истваана V. Порт-Пасть, завоёванная силами Воителя вскоре после начала гражданской войны человечества, стала сердцем громадной машины войны, которая работала на завоевание тех владений Императора, что отказывались признать Хоруса в качестве законного правителя. Тут собиравшиеся флоты, верных Воителю легионов, перевооружались и ремонтировались для близящейся войны, присваивая ресурсы, что когда-то предназначались для исполинских флотов Великого крестового похода.

Сюда поступило последнее заявление Воителя о необходимости уничтожения непокорного мира-кузницы Мезоа. Этот приказ так широко распространили среди офицеров его воинства, что несколько лицевых копий манускрипта дошли до наших дней, сохранённые в Имперском Архиве Терры. Две предыдущие попытки вторжения и захвата этого аванпоста лоялистов были отражены воинственными магосами Мезоа, поэтому Хорус счёл стратегически более эффективным просто изолировать планету, попутно завоёвывая близлежащие системы, что послужат плацдармом для неизбежного наступления на ядро Империума. Теперь, когда армии Воителя готовились к рывку на Терру, им предстояло искоренить потенциально слабые участки у себя в тылу, дабы бросить все силы на системы, находящиеся в ядре имперского космоса.

Хотя завоевание Мезоа и считалось одной из первоочередных задач, за него пришлось бы дорого заплатить, и мало кто из собравшихся в Порте-Пасти командиров был готов столь сильно ослабить свои войска на таком раннем этапе войны. Однако, доставленный эмиссаром Воителя приказ игнорировать было нельзя, поэтому в тёмных закутках Порта-Пасти разгорелась тихая война, что велась посредством лжи, скрытых угроз и разных предложений ради того, дабы это задание поручили сопернику. В итоге, проведение Мезоанской кампании пало на 114-й гранд-батальон Железных Воинов и 78-й орден Альфа-Легиона, которые лишь недавно вернулись в Порт-Пасть после катастрофического поражения у крепости Странивар, и не имели ни влиятельных покровителей, ни единого офицерского штата.

Как старший по званию офицер, из приписанных к кампании сил, командующим был назначен Аутилон Скорр из Альфа-Легиона. Консул-делегат Скорр, сохранивший амбиции даже после неудачи под Страниваром и отчётливо понимавший, насколько враждебно к нему относились офицеры из 114-го гранд-батальона, воспользовался данной ему, как командиру тактической группировки флота, властью, чтоб направить львиную долю доступных ресурсов в своей легион, не оставив подразделениям Железных Воинов под началом Нарика Дрейгура шансов для восстановления после Страниварской кампании. Пока большая часть Железных Воинов и их взрывоопасный повелитель, Пертурабо, находились вдалеке отсюда, остальных командиров легиона мало интересовали просьбы опального офицера, поэтому у Дрейгура и его людей не осталось другого выхода, кроме как провести ремонт и починку своими руками и силами.

Тактическая группировка Мезоа состояла из дюжины военных кораблей капитального класса, включая пару грозных бомбардировочных крейсеров типа «Баллиста», 9 000 Легионес Астартес, 3 полных тагмат из мира-кузницы М'пандекс и 20 000 ауксилариев и, согласно хроникам ранних лет Ереси Хоруса, была одной из крупнейших боевых групп под отдельным командованием, помимо своих братьев примархов. Более того, победа в кампании сулила её командиру благосклонность Хоруса, что стало бы неоценимым преимуществом после того, как Воитель завершит своё завоевание. Отбывший вскоре флот перешёл в варп, получив заверения от приписанных к навигаторам давинитских жрецов, что переход будет быстрым, уверенным, и чистым от бурь. За пару коротких дней после прибытия «Эбенового Дракона» к Мезоа, флот предателей уже будет готов нанести удар.

В горнило войны

После обнаружения Кассиана Дракоса, в прибывших на Истваан V воинах пробудилась новая надежда. Они двинулись в обратный путь с целеустремлённостью и дружбой братьев, а не с тягостными размышлениями прошлых дней. Даже сопровождавших их Железных Рук и Гвардейцев Ворона, для которых у Дракоса не нашлось пророческих слов, воодушевило то, что если выжил один из примархов, то могли выжить и другие. Мало кто в роте сомневался в словах Кассиана Дракоса, настолько сильный трепет вызывала у них история о его деяниях и почти невероятном выживании. Дредноута как можно скорее доставили на «Эбеновый Дракон», где его выкованный Вулканом корпус начал медленное восстановление без посторонней помощи — настоящее техночудо, которое только ещё сильнее подкрепило легенду.

Несмотря на длительное, лишённое сна погребение под Иствааном, Кассиан отказался от всех предложений вернуться в дрёму, которой желало большинство дредноутов, особенно его возраста. Хотя Дракос явно изменился из-за сурового испытания, и нередко погружался в длительные периоды неразборчивого бормотания предсказаний и воспоминаний о столетиях битв, вскоре он начал оказывать ощутимое влияние на роту «Эбенового Дракона». Многие из команды стали приходить к нему за мудростью и откровениями, как из числа Саламандр, так и присутствовавших на борту братских легионов. За пару коротких дней после обнаружения Дракоса, что «Эбеновый Дракон» провёл на орбите Истваана, Легионес Астартес разработали новые формы символики, и с тщательностью мастеров стали наносить на доспехи бессчётные иконы, чтобы почтить великого дредноута. Более того, для тех, кто чаще всего бывал рядом с Дракосом, во многих статьях журналов появилось новое название: Последователи Пламени.

Однако под странные чары дважды умершего дредноута попала не только команда — сервиторы и простые автоматоны, что занимались многочисленными будничными работами по обслуживанию корабля, в его присутствии становились ненадёжными. Служебных автоматонов приходилось силком выпроваживать из зала, где он отдыхал, после того, как в их нейронных корках появлялись аномальные рутинные задачи, а многие высокоуровневые сервиторы из арсенала как будто без приказа бросали свою работу и становились помощниками дредноута. Эти факты не находят объяснения в изъятом из «Эбенового Дракона» корабельном журнале и, по всей видимости, команда не предпринимала попыток изучить данный феномен.

Обнаруженный в последующие годы капитанский журнал указывает на то, что когда «Эбеновый Дракон» отбыл с Истваана, именно Кассиан Дракос, Мстящий Дракон, управлял его курсом, а также теми, кто теперь шёл за ним. Выполнив изначально порученную лордом-хранителем Ри'таном миссию по изучению Истваана V, многие из членов команды ожидали триумфального возвращения на Ноктюрн, но Дракос не позволил проложить маршрут домой. Вместо этого загадочный дредноут, от которого по-прежнему оставался только разрушенный металлический остов, настоял на том, чтобы отправиться к миру-кузнице Мезоа, и немногие из роты осмелились перечить ему. «Эбеновый Дракон» вновь вошёл в бушующие моря варпа спустя всего несколько дней после освобождения Кассиана Дракоса, дабы больше никогда не вернуться к безмолвной могиле, в которую превратилась Истваанская система.

Положение на Мезоа оказалось намного мрачнее, чем они ожидали. Могущественный мир-кузницу, тлеющий уголёк в окружении плотного кольца орбитальных станций, а также артиллерийских спутников, осаждала армада предателей, которая останавливала все корабли, что приближались или покидали верную крепость. «Эбеновый Дракон» вышел возле границы Мезоанской системы, вырвавшись из глубин варп-пространства в самом сердце хаотичной пустотной битвы. Эскадры тяжёлых крейсеров Железных Воинов и Альфа-Легиона пытались завоевать локальное превосходство в космосе над разношёрстным флотом с инсигниями, что разнились от замазанных символов легиона и флотских имперских отметок, до герба самого Мезоа — вечного пламени.

Пока корабли сражались и погибали в титанических взрывах, что подобно крошечным солнцам освещали пустоту и заставляли содрогаться «Эбеновый Дракон», команда одинокого крейсера Саламандр пыталась разобраться в пляшущей паутине опознавательных сигналов, которые транслировали воюющие стороны. Спустя несколько напряжённых секунд офицеры различили друзей и врагов, однако за то время корабль мог бы получить не одно смертельное попадание. Только благодаря смятению, которое посеяло в рядах врагов появление крейсера, он не был уничтожен на месте. После выявления врагов, «Эбеновый Дракон» открыл огонь из орудийных батарей и, маневрируя, присоединился к флоту лоялистов, который удерживал позиции над Мезоа, но теперь значительно уступал предателям в численности.

Бой над Мезоа бушевал ещё девять долгих часов, ни одна сторона не могла завладеть преимуществом, пока адмиралы предателей бросали корабли на перемалывание противника. Лоялисты испытывали значительные сложности из-за раздробленной природы своего флота, различные части которого отвечали исключительно перед своими повелителями, поэтому в конечном итоге их вытеснили из орбитального пространства Мезоа и заставили отступить к внешним планетам для перегруппировки. Несколько кораблей, включая «Эбеновый Дракон», рискнули получить сокрушительный залп, дабы в последний раз пройтись над поверхностью планеты и выпустить десантные корабли. Из полудюжины легионных и флотских кораблей, которые предприняли манёвр, над миром-кузницей вновь поднялось только три. Отходившая армада лоялистов больше не могла сдерживать неповоротливые десантные баржи и тяжёлые крейсеры воинства Хоруса, поэтому те, заняв позиции над Мезоа, принялись расчищать её небо от оборонительных платформ и звёзд-убийц. Заключительное вторжение на Мезоа началась.

«Пророчества пламени»

Первые слова и позднейшие речи Кассиана Дракоса дошли до нас как благодаря вокс-системам «Эбенового Дракона», так и личным журналам многих членов команды, и позднее были собраны Ксиафасом Юрром в книгу, известную ныне как «Пророчества пламени». Эта книга стала ядром веры, которую проповедовал капеллан-лейтенант Юрр, и была принята так называемыми Последователями Пламени — группой Легионес Астартес, что шли за ним во время Ереси Хоруса. Сам Юрр в последующих версиях книги, написанной в темнейшие из дней гражданской войны человечества, принимает титул «Пророк Огня».

Хотя во времена Великого Очищения её сочли бунтарской и представляющей значительную опасность для боевого духа, несколько экземпляров книги всё же сохранились в опечатанных библиотеках Терры и были доступны автору при написании данной истории. Эти документы, а также личные записи Ксиафаса Юрра и остальной команды «Эбенового Дракона» оказали неоценимую помощь в реконструкции событий того времени и душевного состояния тех, кто принимал в них непосредственное участие.

Подвергнутые испытанию

Когда бомбардировочные крейсеры и десантные корабли Альфа-Легиона и Железных Воинов вышли на позиции над Мезоа, Кассиан Дракос, частично возвративший мобильность своему корпусу дредноута благодаря загадочным системам саморемонта, которыми наделил его Вулкан, повёл Последователей Пламени в центральную кузницу-храм Мезоа. Тут дважды умерший бывший повелитель XVIII легиона встретился с норн-регентами планеты, триадой древних сестёр-магосов, так сильно переплетённых сложнейшим невральным интерфейсом, что они формировали целостный разум, управлявший бескрайним феодом Мезоа. Их встреча обессмерчена в инфоархивах Мезоа — почерневший от пламени и разбитый Мстящий Дракон стоит напротив иссохших фигур норн-регентов, каждая из которых, словно паук, свисала на запутанной сети кабелей, что соединяла их с рабами по всему Мезоа, и в окружении когорты огромных автоматонов «Домитар». Однако при приближении Дракоса бесчувственные машины войны, запинаясь, отступили, и даже суровая троица почитаемых техномагов, казалось, была ошеломлена.

Древний терранский полководец рассказал о своих видениях, об испытании, которое он пережил, пока лежал в тёмном сердце Истваана V, и о поиске Вулкана; это была история о горе и жертве, перекликавшаяся со схизматическими верованиями, которых придерживались магосы Мезоа. Столь простая схожесть в мировоззрении послужила шатким основанием для достигнутого между ними согласия — угрюмые мезоанские техножрецы признали Кассиана Дракоса живым воплощением Машинного Бога, создали ради его защиты тагмату и приняли как символ неизбежной победы. Позднее мудрецы удивлялись тому, как различные фракции техномагов могли единодушно принять Дракоса, и кто-то даже поговаривал, что нахождение Истваана в сердце одного из сильнейших варп-штормов, с которым приходилось встречаться человечеству, могло повлиять на погребённого дредноута сильнее, чем считалось ранее.

Кассиан Дракос принял заботу наиболее опытных мастеров кузницы Мезоа и исчез в сокрытых глубинах планеты, дабы получить благословение Машинного Бога и возвратиться к былой славе. Когда многочисленные десантные корабли предателей затмили собою небеса, а их владыка восстанавливался, Ксиафас Юрр с Последователями Пламени присоединился к воинам, которые готовились к обороне Мезоа. С ними встали кибернетические чудовища и огромные автоматоны из тагматы Мезоа, столетние ветераны отражений ксенорейдов, а также 891-я когорта Леты из Солярной Ауксилии и 48 легионеров Имперских Кулаков, которые после отступления из Манахеи застряли на Мезоа. Отбивать близящийся приступ собиралось в общей численности 12 000 бойцов, включая огромную массу боевых автоматонов, адсекулярных ауксилий с остриженными душами и Рыцарей дома Герметика.

Бесценным источником данных о ранних этапах третьего вторжения на непокорный Мезоа выступают военные хроники Нарика Дрейгура, де-факто командующего 114-го гранд-батальона Железных Воинов. Первой волной атаки стал огромный шип десантных кораблей, несущих тысячи и тысячи договорных призывников с Моаба и солдат-предателей Имперской Армии, которых Аутилон Скорр и другие командиры армады изменников сочли расходным материалом. Этих падших душ встретили не залп оборонительных пушек или звенья дронов-перехватчиков механикумов, а гнев самого Мезоа, когда с помощью огромных, погружаемых во взрывоопасную магму, доменных печей техножрецы стали метать в небо громадные куски магмы и каменного ложа. Десантные судна не могли защититься от такого оружия и понесли колоссальные потери. На самом деле, тактическая целесообразность первой волны сводилась к тому, чтобы спровоцировать именно такой ответ, прежде чем начать настоящий прорыв. Те немногие десантные корабли, которые достигли пепельной поверхности Мезоа, подверглись истреблению со стороны когорт яростных боевых автоматонов «Воракс», и немногие выжившие солдаты рассеялись по адской поверхности планеты, где в итоге и безвестно сгинули.

Верно рассудив, что мезоанские адепты не смогут продолжать непрерывный обстрел, не подвергая опасности тектоническую стабильность своего мира, Аутилон Скорр отправил 114-й гранд-батальон во главе второй волны. С минимальными потерями перенеся обычный зенитный огонь и высадившись среди покойников и почерневших обломков кораблей первой волны, Дрейгуру и суровым ветеранам Железных Воинов поступило сообщение от Аутилона Скорра, в котором говорились, что при любой попытке эвакуироваться с поверхности планеты флот откроет по ним огонь. Не имея другого выбора, кроме как победить, Железные Воины и приземлившаяся с ними ауксилия быстро превратили свои десантные корабли в самодельные бастионы в ожидании контратаки лоялистов. На поле боя, подсвечиваемом магматическими гейзерами, и под небесами, постоянно затянутыми тучами пепла, Железные Воины боролись с жестокостью, равной берсеркам-легионерам Ангрона, заставляя противника дорого платить за каждую отнятую жизнь. На пике сражения первого дня Нарик Дрейгур одолел в поединке Вальтуса Морана, чемпиона Имперских Кулаков, добравшихся до Мезоа, боевой автоматон под его контролем разорвал труп воителя на куски, когда силы лоялистов покинули поле битвы.

Железные Воины пожертвовали многими собратьями, чтобы взять под контроль зону высадки для оставшихся подразделений армады предателей, и вскоре пепельные равнины на окраинах великих кузниц-храмов Мезоа заполонили пехотинцы Воителя. «Громовые Птицы» типа «Сокар», одни из самых крупных кораблей, что могли безопасно приземлиться на хрупкую поверхность планеты, объединили свои пустотные щиты в полог над гигантским лагерем, на который обрушивались нескончаемые мощные удары покрытых лавой каменных глыб. Пока обе стороны глубже зарывались в землю, предатели использовали своё численное преимущество, чтобы постоянно держать кузницы-храмы Мезоа и их артиллерийские поезда в напряжении, пытаясь издалека сокрушить стены и укрепления в пыль, после чего Аутилон Скорр направлял в образованные дыры ауксилию, чтобы та создала брешь в обороне врагов. Железных Воинов кидали туда, где враг казался сильнее всего, так что им приходилось нести всё возрастающие потери в отражении яростных атак когорт автоматонов, пока Альфа-Легион действовал в роли охотников и налётчиков, под прикрытием массированных штурмов своих собратьев, ударяя по уязвимым командным пунктам и изолированным командным единицам.

Но лоялисты также не сидели, сложа руки. Пока тяжёлая пехота Солярной Ауксилии Леты и осадные автоматоны Механикум защищали стены увенчанных шпилями кузниц-храмов Мезоа, Последователи Пламени, разбитые на полуроты численностью по 50 человек и усиленные оставшимися Имперскими Кулаками, проводили череду ложных ударов. Когда силы предателей выплескивались из своего хорошо укреплённого лагеря, техножрецы Мезоа обрушивали целые участки планетарной коры, затапливая секции вражеского строя волнами магмы, после чего Легионес Астартес атаковали выжившие изолированные группы. В других местах, когорты самоубийственных автоматонов и адсекулариев заманивали отряды предателей на открытую местность, где техномаги без разбору уничтожали магмой и друзей, и врагов.

Адепты механикумов с привычной кропотливостью вели подробные списки павших, как своих войск, так и противника. Итоговые уравнения красноречиво свидетельствовали об их стратегии и, невзирая на небольшие победы, одержанные над ордой предателей, холодная логика войны не благоволила Мезоа.

Вечное пламя

Мир-кузница Мезоа издревле служил домом экзотической разновидности Машинного Культа, в частности из-за участия в её основании кузницы Люций. Когда Император велел создать аванпост для снабжения, непрерывно расширяющегося, Великого крестового похода тяжёлой техникой и остальными жизненно-важными припасами, ортодоксальные магистры Люция ухватились за возможность избавиться от растущей в их рядах аберрантной секты. Этим схизматикам и приказали основать в удалении мир-кузницу Мезоа, где, под давлением непрерывных войн, их загадочная вера выросла и сплелась с идеалистическими верованиями дома Герметика. За долгие годы самоизоляции от остальных великих кузниц механикумов это мировоззрение вылилось в Путь Вечного Пламени.

Выполненная клятва

Девять дней армия предателей Аутилона Скорра без устали осаждала Шпилевые залы Мезоа. Бомбардировочные крейсеры скидывали с высокой орбиты кинетические кластерные заряды, а мезоанские техножрецы отвечали раскалённой добела кровью планеты, запуская в небо сгустки магмы и наполняя воздух горящей скальной породой. И без того растерзанная земля сминались, высвобождая обжигающие облака пепла и пара, что очищали целые поля битв, и волны магмы, захлёстывавшие вражеские колонны. Аутилон Скорр принёс на Мезоа ад.

Ксиафас Юрр и оставшиеся с ним Последователи Пламени наблюдали с укреплённых стен мезоанских кузниц-храмов, как постепенно слабеет защита мира-кузницы. Без надежды на подкрепления, отрезанного от союзников растущей тёмной империей Хоруса, казалось, что у Мезоа нет надежды на победу. Однако скоро стало очевидно, что, несмотря на неизбежное и логическое поражение, защитники не собирались сдаваться. Норн-регенты постановили, что пока не погибнет последний автоматон, битва за Мезоа не закончится. Каждая атака предателей натыкалась на упорное сопротивление, и хотя поражение казалось всем неотвратимым, ждать его придётся долго, и этот факт был Воителю совершенно не по душе. Это знал и сам Аутилон Скорр, который, как и многие амбициозные офицеры легиона, решившие разделить свою судьбу с Воителем, хотел поучаствовать в штурме Терры. Поэтому вместо того, чтобы дожидаться падения Мезоа, Аутилон Скорр решил поставить мир-кузницу на колени одним ударом, надеясь, что быстрая капитуляция верного мира-кузницы вновь принесёт ему расположение Хоруса и его собственного таинственного примарха.

Остатки 114-го гранд-батальона Железных Воинов были отправлены в массированное фронтальное наступление на оборону Терциала-05, ключевого бастиона на окраине главного кузничного шпиля. Атака продолжалась, невзирая на протесты консула Дрейгура, который согласился повести своих воинов в бой лишь после того, как Аутилон Скорр заверил его, что Альфа-Легион поддержит штурм. Железные Воины ударили по Терциалу-05 подобно молоту, волны тяжёлой пехоты, наступавшей под плотным огнём, не дрогнули, несмотря на потери. От командиров лоялистов не укрылась попытка прорыва, и они тут же стянули к слабеющей обороне защитников со всей зоны боевых действий. Железные Воины начали замедляться, пока не застряли среди внешних укреплений Терциала-05, под смертоносным перекрёстным огнём лоялистов. Дрейгур велел своим воинам организовать укрытия и окопаться на занятой позиции лоялистов, его когорты автоматонов контратаковали повсюду, где противник угрожал сокрушить редеющий строй Железных Воинов. Позже магосы Мезоа нашли и расшифровали закодированные вокс-сигналы Альфа-Легиону с требованиями начать вторую волну атаки, на которые втянутые в безнадёжный бой Железные Воины так и не получили ответа.

Тем временем Аутилон Скорр и его охотничьи когорты из Альфа-Легиона уже начали собственную атаку на главные шпили-веретена мезоанской кузницы. Пока большинство сил лоялистов отражали наступление Железных Воинов, подразделения Альфа-Легиона, которые не несли на себе основную тяжесть войны и оставались относительно целыми, неожиданным ударом, перебив по пути ослабевшие манипулы автоматонов, начали штурм центральных залов мезоанской кузницы-храма, чем поставили под опасность самих норн-регентов.

От цели их отделяло всего пару десятков боевых автоматонов класса «Домитар», и хотя они были грозными машинами войны, устоять против превосходящих по численности Альфа-Легионеров, которые преодолели оборону, не могли. В центральных залах находилось также 50 Последователей Пламени, служивших почётной стражей Кассиана Дракоса, чей разбитый корпус по-прежнему оставался в фабричных хранилищах, но дредноут отдал этим воинам строгие приказы любой ценой охранять помещения и не выделять людей для битвы, бушевавшей рядом с ними. Однако несколько Последователей, которых возглавил Гвардеец Ворона Кирхан, присоединились к защите норн-регентов, удерживая радиальные порталы в залы, пока орда многоруких сервиторов пыталась вынести норн-регентов. Но, невзирая на их усилия, Аутилону Скорру и его личной гвардии всё-таки удалось проникнуть в главный зал, и убить одну из великих норн-регентов с помощью лазрезаков и мельта-ружей.

Со смертью одной из триады древних техномагосов, установивших полный контроль над Мезоа, в рядах защитников начался хаос. Боевые автоматоны начали впадать в кататонию или проваливаться в братоубийственную ярость берсерков, а когорты скитариев и таллаксов обнаруживали, что оказались отрезанными со всех сторон. Отряды изменников переходили в атаку по всей зоне боевых действий, за исключением Терциала-05, где Солярная Ауксилия и Последователи Пламени по-прежнему сдерживали Железных Воинов мощным перекрёстным огнём. Казалось, дни Мезоа сочтены.

Именно в этот момент Дракос возвратился в битву, выйдя из фабричных хранилищ в былом величии благодаря талантам мезоанских кузничных мастеров. Но вместо того, чтобы помочь в бою с Аутилоном Скорром и воинами Альфа-Легиона, опустошавших центральные шпили Мезоа, он повёл Последователей Пламени к Терцалу-05 и Железным Воинам. И когда древний дредноут ринулся вперёд, все автоматоны, рядом с которыми он проходил, следовали за ним, пробуждаясь от затопившей кору головного мозга мании, и соединяясь с непоколебимой волей Железного Дракона. Пока из шпилей Мезоа вырывалось пламя, Кассиан Дракос достиг распаханного снарядами поля сражения у Терцила-05 во главе почти 1 000 боевых автоматонов. Однако вместо того, чтобы атаковать оставшихся Железных Воинов, которые окопались в неприступной самодельной крепости из расколотого рокрита и железа, он приблизился один, требуя от вражеского командира показаться. Дракос прошёл через ряды автоматонов Железных Воинов, которые отказывались подчиняться приказам атаковать его, и встал перед Нариком Дрейгуром, поднявшимся во весь рост над укреплениями. Подробности состоявшего между ними разговора остаются неизвестными, однако в «Пророчествах пламени» говорится, что: «Воплощение властителя нашего Вулкана обладало властью над всяким изделием кузницы, будь то хоть творение врага, будь то даже плоть врага, ощутившая прикосновение кузни. И так он обратил врага своего во имя праведной цели».

В личных журналах Дрейгура о данном инциденте нет ни слова — на самом деле после этого дня он перестал вести записи, и избегал любого общества, кроме Дракоса и автоматонов. Известно только то, что они встретились, обменялись парой слов, а затем Дрейгур обратился к своим людям с короткой речью: «Братья, данную нам клятву снова нарушили. Альфа-Легион опять бросил нас. Теперь мы покажем, что не изменяем своим клятвам. Мертвецы Странивара и Мезоа взывают к нам о возмездии, и они его получат».

Всё, что остаётся

Аутилон Скорр почти одержал победу, как вдруг оказался в ловушке посреди кузниц-шпилей Мезоа. У него в тылу находились боевые автоматоны и когорты-ауксилии мезоанского жречества, которые постепенно возвращались под контроль хозяев, а впереди — наступающая орда машин, лояльных воинов Легионес Астартес и остатков Железных Воинов, что ранее бились под его началом в авангарде штурма. Тыловые участки и посадочные зоны оказались под ударом бронетанковых колонн Солярной Ауксилии, а в космосе над Мезоа, покинувшие укрытия среди лун внешних планет, эскадры лоялистов атаковали крейсеры предателей, что вышли на оптимальные позиции для бомбардировки планеты и не были готовы к нападению.

Битва за Мезоа была проиграна. Отчаянный гамбит Скорра провалился, и теперь силы лоялистов могли разгромить его по частям. За пару часов большинство войск предателей на планете были уничтожены безжалостными мезоанскими автоматонами. Бежать и возвратиться на крейсеры смогли менее 3 000 врагов, включая тяжелораненого Аутилона Скорра, которому при отступлении из кузниц-храмов Ксиафас Юрр в схватке изувечил руку. Хотя изменники и сохраняли орбитальное превосходство, скоростные атаки и налёты эскадр лоялистов, вкупе с запускаемыми с поверхности пылающими кусками планеты. вскоре вынудили их отступить к внешним планетам, а затем и вовсе покинуть систему. Некоторые возвеличивали Кассиана Дракоса как спасителя Мезоа, но многие испытывали по отношению к нему подозрения из-за странных приказов во время осады и незримого влияния на автоматоны и определённые секты самого жречества механикумов. В дальнейшем, Дракос провёл немало кровавых рейдов на соседние системы, что находились под контролем Воителя, распространяя тем самым культ своей личности, который разросся вокруг него после победы на Мезоа. Нарик Дрейгур стал доверенным советником Железного Дракона, немногословный мрачный воин, которого редко видели вне его компании и служившего правой рукой Кассиана Дракоса в течение всех войн Ереси Хоруса.

Но хотя вторжение и потерпело неудачу, Мезоа был нанесён огромный урон. Аутилон Скорр и воины Альфа-Легиона учинили в сердце крепости множество разрушений, из-за чего та нескоро оправилась от понесённых во время битвы потерь. Что ещё хуже, в бою пала одна из трёх правящих техножриц, норн-регентов, из-за чего, пока шёл процесс наладки, какое-то время мезоанцам поступали противоречивые приказы. Хотя Мезоа не попала во власть Хоруса, в ходе конфликта она не смогла оказывать значимой поддержки другим анклавам лоялистов. Тем не менее, планета оставалась занозой в боку изменников, которые пытались прорваться в ядро Империума, обеспечивая безопасную гавань для различных независимых рот Легионес Астартес, что в своей массе действовали под эгидой Последователей Пламени. Хотя во время Ереси Хоруса многие в Дивизо Милитарис сбрасывали со счетов эффективность подобных сил, усилия Последователей Пламени и многих других схожих отрядов, возможно, стали ключом для сохранения множества крепостей лоялистов и оттягивания неизбежного удара Воителя по Терре и сердцу Империума.

Источник

Ересь Хоруса, книга 6 — Возмездие