- «За годы своей службы мне довелось сражаться на раскаленных серных полях Кригоса IV, ледяных равнинах Монс Фригидус и в вакууме глубокого космоса, но ничто из перечисленного даже отдаленно не напоминает ужасы, встреченные мною на разбитых улицах Вогена. Это был разрушенный, покрытый дымом и пеплом ад, где смерть подстерегала за каждым углом, а отважные солдаты сходили с ума от страха и страданий. Я могу лишь благодарить Императора за то, что выжил в той мясорубке и я молюсь Ему, чтоб больше никогда не возвращаться туда вновь…»
- – Ветеран-сержант Хессель, 122-й Кадианский полк
С первыми лучами солнца, утром двенадцатого дня пятого би-лунного цикла, имперскую планету Кай-Жан расколола революция. По всей планете тайные культы Хаоса вместе с подстрекаемыми недовольными слоями населения нанесли удары по ключевым стратегическим позициям. В течение каких-то часов планета скатилась в пучину беспорядков, и сражения между повстанцами и лоялистами вспыхивали повсеместно. Ещё более мрачно положение имперцев стало выглядеть, когда стали поступать сообщения о том, что в столкновениях были замечены воины в тёмной броне легиона Повелителей Ночи. К концу первого дня беспорядочных боёв более половины основных населённых центров оказалось в руках мятежников. Наиболее жизненно важным из них являлась столица планеты, древний имперский город Воген. Битвы за контроль над городом велись на протяжении всего восстания, и по интенсивности и свирепости не уступали уличным боям из современной истории Империума.
Информация о планете[]
Кай-Жан является агромиром альфа-класса, расположенным примерно в семидесяти пяти световых годах от галактического юга, от важной имперской планеты Кадия. Кадианский сектор лежит на самой границе Ока Ужаса в пределах небольшого коридора стабильного пространства, именующегося Кадианскими Вратами. Это формирует единственный предсказуемый проход между поражёнными Хаосом демоническими мирами Ока Ужаса и Святой Террой. Хотя Кай-Жан лежит в почти ста световых годах от Ока Ужаса, его потеря нанесёт чудовищный удар по имперской защите.
Кай-Жан — стабильная планета, мало страдающая от сейсмической активности, а двойные луны столь малы и далеки от планеты, что не оказывают существенного влияния на поверхность мира. Также планета является основным производителем пищевой продукции в Кадианском секторе, и Кай-Жанские ламинариевые лепешки составляют до половины рациона населения планет в радиусе ста световых лет. Питательная водоросль, используемая для производства основного экспортного продукта мира, собирается километровыми промысловыми кораблями, неустанно курсирующими через неглубокие океаны, покрывающие 98,3% поверхности планеты.
На Кай-Жане проживают около четырёх миллионов имперских граждан, большинство из которых работает на кораблях-сборщиках и в качестве обслуживающего персонала в многочисленных портах. Наличествует интенсивная вражда между конкурирующими картелями, и открытые стычки с боевыми столкновениями между ними за право вести промысел на наиболее богатых водорослевых полях далеко не редкость. Единственным оазисом мирного сосуществования враждующих картелей является столица планеты — Воген.
- «Я вспоминаю первый день, когда мы вошли в Воген. Город уже пропахала наша артиллерия с «Громами», так что целых строений уже не осталось. Все улицы были забиты обломками, а это значило, что первой пойдет пехота. Я тогда был еще неопытным новобранцем и наивно полагал, что никому из бунтовщиков не выжить в том котле разрушения. Секундой позже снайпер снял несчастного сержанта Свергана, а «туннельные крысы» напали на нас с тыла, и нам пришлось драться за свои жизни ножами, прикладами и зубами. Из моего отделения выжило лишь четверо. После этого я никогда более не думал, что в Вогене будет легко…»
- – Ветеран-сержант Хессель, 122-й Кадианский полк
Столица Кай-Жана является резиденцией имперского губернатора планеты и единственным городом с космопортом. Из-за этого все до единого картели вынуждены доставлять свои товары в столицу, чтобы вывезти экспорт с планеты. И на протяжении всей истории Кай-Жана этот факт позволял планетарному губернатору держать коммерческие картели Империума в узде.
Кай-Жанское восстание[]
- «Некоторые полагают, что уличные бои везде одинаковы, но я могу сказать вам, что это не так. В Вогене, нам приходилось сражаться с мятежниками на улицах, в зданиях, канализации, и каждая новая улица, здание и канализация была отличной от предыдущей. Нам приказывали захватывать жилые секции, зачищать укрепленные позиции, удерживать здание любой ценой, и каждое новое задание было уникально. Способов сражаться было больше, чем планет в Империуме, и еще больше способов умереть…»
- – Ветеран-сержант Хессель, 122-й Кадианский полк
Трагедией Кай-Жанского мятежа было то, что его можно было легко избежать. Бунт стал возможен по причине жадности и просчётов единственного человека — имперского планетарного губернатора, Арикона Кадулуса. Как уже было отмечено, единственным путём, по которому товары могли покинуть планету, был космопорт Вогена. С самого основания колонии на Кай-Жане с экспортируемых товаров взимались пошлины, формально на обслуживание и содержание космопорта и Сил Планетарной Обороны. С давних пор все смирились с положением, когда некая часть налогов оседала в кошельках администрации планетарного губернатора. Но губернатор Кадулус был тщеславный и алчный человек, требуя раз от разу всё большую и большую долю от взимаемых с картелей пошлин. Подобные действия повлекли двоякие последствия; во-первых, было урезано финансирование СПО в угоду губернаторским амбициям, а во-вторых, среди рабочего населения начали разрастаться очаги недовольства, вызванные всеобщим повышением цен картелями. Всего за десятилетие своего пребывания на посту планетарного губернатора Арикон довел ситуацию на Кай-Жане почти до катастрофической. Всё, что требовалось — лишь малая искра, готовая взорвать пороховую бочку размером с планету.
Искра явилась в лице обычного вора по имени фон Гьен, разыскиваемого в нескольких имперских системах по подозрению в выдаче себя за представителей Экклезиархии и убеждении доверчивых граждан пожертвовать их сбережения «на благо Имперского Культа». До прибытия на Кай-Жан фон Гьен лишь просаживал преступно добытые деньги на шикарную жизнь. Однако на определённом этапе ему пришлось столкнуться с агентами богов Хаоса, нашедших мошенника весьма полезным слугой.
Когда фон Гьен прибыл на планету, он немедленно начал организацию культов поклонения Хаосу. Его соблазнительные проповеди о свободе от имперского угнетения и посулы невиданного богатства дали обильные всходы в среде, поражённой порочностью и жадностью Кадулуса. В короткие сроки фон Гьену удалось сформировать сеть тайных ячеек хаосопоклонников, единственной целью которых являлся захват власти на Кай-Жане. Набравшись сил и завербовав достаточное количество сторонников, последователи фон Гьена начали активно вооружаться и готовиться к войне. Нечестивыми ритуалами было отправлено сообщение легиону Повелителей Ночи, которые ответили, прислав сотню могучих воинов в помощь бунтовщикам.
С первыми лучами солнца, на заре двенадцатого дня пятого би-лунного цикла, ровно через десятилетие после прибытия фон Гьена на Кай-Жан, повстанцы нанесли смертельный удар.
Силы мятежников[]
- «Скверна Хаоса поселилась в Уртварте всего на несколько месяцев, но когда мы высадились, нас ждала преисподняя. Содранная человечья кожа свисала со всех фонарей, и куда бы вы не бросили взгляд, отовсюду таращились сложенные в пирамиды черепа. И постоянно за каждым следующим углом до вас доносилось дьявольское хихиканье и сдавленное гоготание, зарождавшееся, похоже, в самих стенах. Мы потеряли практически столько же людей от сумасшествия, сколько и по причине вражеских действий…»
- – Ветеран-сержант Хессель, 122-й Кадианский полк
Силы бунтовщиков, принявших участие в Кай-Жанском восстании, разнились от банд нетренированных культистов, вооружённых самодельным оружием, до закалённых в боях космодесантников Хаоса легиона Повелителей Ночи, и практически все, что возможно между этими двумя категориями. Плечом к плечу с людьми на поле брани ворвались твари, призванные из варпа. Однако фактическое количество демонов в сражении было довольно мало, предположительно из-за удалённости Вогена от Ока Ужаса и по причине отсутствия истового рвения в поклонении богам Хаоса со стороны культистов и Повелителей Ночи. Как бы там ни было, но основную роль в сражениях сыграли не сверхъестественные силы, а именно люди.
Костяк армии фон Гьена составляли культисты. Хоть они и не располагали артиллерией и лёгкой техникой, многие эффективно использовали такое тяжёлое вооружение, как ракетные пусковые установки, тяжёлые болтеры и гранатомёты, нелегально ввезённые на планету или украденные у СПО. В начале восстания культисты не обладали должными боевыми навыками или тренировкой, однако в ходе кампании прислужники Хаоса быстро набрались боевого опыта, и в завершающих схватках мятежа лучшие подразделения культистов по боеспособности не уступали Кадианским полкам.
Серьезную поддержку культистам оказывало множество перешедших на сторону восставших опытных подразделений Кай-Жанских Сил Планетарной Обороны (КЖ-СПО). Примерно треть СПО перешла на сторону бунтовщиков, снабдив фон Гьена бесценным ресурсом хорошо тренированных и экипированных военных. Танки и артиллерия мятежных КЖ-СПО были особенно эффективны на начальной стадии войны, когда повстанцам приходилось сокрушать и штурмовать имперские бастионы. На поздних этапах, прибытие Имперского Флота и орбитальных кораблей существенно осложнило успешное применение военной техники бунтовщиков, но даже в таких сложных условиях захваченные машины являли собой постоянную угрозу для имперских сил. Стоит отметить, что причиной измены столь большого числа подразделений КЖ-СПО, вероятно, являлось то, что силы Имперской Гвардии и космического десанта, прибывшие для подавления мятежа, не доверяли и без должного уважения относились к оставшимся лояльными частям КЖ-СПО. В большинстве своем подобное недоверие было абсолютно неоправданным, но всё же привело к нескольким ситуациям, когда запланированные атаки отменялись или откладывались по причине недоверия имперских командиров к сражавшимся бок о бок с ними частям КЖ-СПО.
Наименее многочисленной, но в то же время наиболее опасной частью армии восставших являлись космодесантники легиона Повелителей Ночи. Повелители Ночи не поклонялись какому-либо из богов Хаоса и со времен Ереси Хоруса превратились в циничных, упорных и пугающе безжалостных воинов. Они сражались ради самого упоения битвой и богатой добычи, прославление же Тёмных богов мало интересовало легион. На протяжении тысячелетия Повелители Ночи пристально наблюдали за множеством планет вблизи Кадианских Врат, ловя случай, подобный Кай-Жанскому мятежу. Даже осознавая, что шансы на захват планеты войсками фон Гьена весьма и весьма невелики, космодесантники Хаоса всё же отправили небольшое количество легионеров для поддержки сил культистов. Теперь стало очевидно, что истиной целью Повелителей Ночи было оттянуть со всего сектора как можно больше имперских сил, в надежде, что ослабленные гарнизоны соседних планет падут жертвой внезапного удара космического десанта Хаоса.
Хотя и маловероятно, что в бунте приняло участие более сотни Повелителей Ночи, эффект от одного их присутствия в сражении был непропорционально больше их численности. Паника распространялась подобно огню в степи, стоило лишь поползти слуху о наличии на планете космодесантников Хаоса, а сообщения о присутствии на поле брани даже одного отделения устрашающих воинов было достаточно, чтобы обратить в бегство всех, за исключением самых отважных защитников. На поздних стадиях кампании Повелители Ночи удерживали ключевые точки обороны и возглавляли контратаки для захвата утерянных позиций. Лишь с прибытием 5-й и 9-й рот Имперских Кулаков лояльные войска смогли эффективно противостоять подразделениям космического десанта Хаоса, дислоцированным на планете.
Войска Империума[]
- «В ходе кампании, дни сливались в одно нескончаемое сражение, и единственным утешением были урванные моменты сна. Но даже тогда ужасы городских боев возвращались в виде кошмаров, кажущихся более реальными, нежели действительность, их породившая. Битва за город шла и шла, непрекращающийся штурм рассудка, до тех пор, пока ты не начинал ощущать, что все, что ты теперь знаешь, это война и смерть…»
- – Ветеран-сержант Хессель, 122-й Кадианский полк
Имперские войска на Кай-Жане можно разбить на три группы; оставшиеся преданными Силы Планетарной Обороны, подразделения кадийской Имперской Гвардии, и космические десантники ордена Имперских Кулаков.
Состав и качество КЖ-СПО очень сильно варьировалось. Почти треть перешла на сторону мятежников в самом начале кампании, а качество подготовки сохранивших верность Императору вызывало серьезные опасения. Уровень коррупции в частях КЖ-СПО дошел до уровня пандемии, а политика Кадулуса, приветствующая предоставление повышений по службе своим друзьям, родственникам и подхалимам, привела к катастрофическому падению боеспособности. И всё же существовали известные исключения, пехотинцы из полков элитных Кай-Жанских Коммандос и Кай-Жанских Горных Следопытов сражались с отвагой, достойной восхищения. Но это было скорее исключение, чем правило, и основная работа по подавлению восстания легла на плечи полков Имперской Гвардии и космического десанта.
Очередной взрыв сотряс здание, послав с потолка дождь серой пыли, однако сержант Марнок из 122-го Кадианского почти не отреагировал. У него были впалые щеки и черные круги под глазами. Гвардеец обхватил ствол своей лазвинтовки и попытался самую малость прикорнуть но, как бы он ни старался, Марноку так и не удалось игнорировать звуки охваченного войной города. Грохот артиллерии смешивался со стонами раненых и шумом пожарищ. Его отряд торчал в разрушенном здании как в ловушке уже два дня, вынужденный дожидаться танковой поддержки, прежде чем продвигаться вглубь Вогена.
Марнок мало что помнил о прошедших нескольких днях, лишь кошмар кровавой рукопашной и безумное карабканье из-под обрушившихся зданий. Он потерял счет отчаянным штурмам укреплённых вражеских позиций через минные поля, колючую проволоку и залпы противника. От пятитысячного подразделения после атаки осталось лишь жалких восемь сотен. Каким-то чудом сержанту посчастливилось избежать смерти и Марнок молился Императору, чтобы удача и далее сопровождала его до выхода из этой адской мясорубки. Он оглядел комнату в которой укрывались выжившие гвардейцы. Слой серой пыли и грязи полностью покрывал измождённых солдат. Лишь Дженкс выделялся среди прочих, и то исключительно благодаря тому, что вся нижняя часть его туловища была окровавлена. Ему посчастливилось отхватить снайперский болт в живот и солдат с криками умер, когда его кровь образовала большую лужу на полу. Гвардейцы использовали труп как приманку для снайпера, стараясь заметить блик прицела или вспышку выстрела, однако стрелок, где бы тот ни прятался, не клюнул на уловку. Так что мёртвый Дженкс оказался ещё более бесполезным, чем был при жизни.
Марнок отважился взглянуть через баррикаду, возведенную у заднего входа в здание, когда услышал скрежет танковых гусениц. Со стоном поднявшись, он увидел, как два танка класса «Леман Русс» остановились за строением, а к укрывшимся гвардейцам, пригнувшись, бежал перепачканный грязью лейтенант. Марнок прохромал к баррикаде, по пути постучав костяшками пальцев по шлему Дженкса. Остановившись, он сказал:
- Ну же, солдат, будь поживее.
Несколько смешков сопроводили часто повторяющуюся шутку. Но большинство были слишком измождены, чтобы обратить на это внимание. Это превратилось в своего рода ритуал, повторение шутки как мантры для защиты от невезения Дженска. Марнок частично разобрал баррикаду, чтобы помочь лейтенанту проникнуть в комнату. Офицер оглядел выживших, остановив взгляд на Марноке, снял свой шлем и провел рукой по взмокшим от пота волосам, отерев лоб изодранной банданой.
- Я бы на вашем месте надел шлем обратно, сэр, — посоветовал Марнок, — снайперы в последнее время активизировались.
- Да, конечно, — скромно ответил лейтенант. — Вы сержант Марнок?
Гвардеец кивнул и офицер продолжил:
- Лейтенант Бэйднхолл, у меня есть приказы для вас…
Два танка «Леман Русс» медленно продвигались вдоль того, что когда-то являлось процветающим торговым кварталом. Задымленные улицы заполняли погнутые балки, битое стекло и бетон, но Марнок все же смог различить, что до цели оставалось не больше ста метров. Блэйднхолл называл это Строением № 235, что, по мнению сержанта, не звучало как нечто, за что имеет смысл сложить головы. Однако, как мрачно осознал гвардеец, последнее произойдет практически наверняка.
Внезапно, трио ракет рванулось из здания, и, оставляя позади яркие инверсионные следы, с оглушительным звоном врезалось в башню танка. Марнок улыбнулся, когда ракеты отскочили от машины и разорвались уже высоко в воздухе. Предатели совершили роковую ошибку, терпеливо поджидая, когда танки подойдут поближе чтобы обеспечить точное попадание, но теперь расстояние было уже слишком мало и духи войны в ракетах не успели активировать заряд.
Машины остановились, нацеливаясь на новый источник угрозы, и синхронно дали залп из могучих стволов. Грохот от выстрелов был оглушительный, а земля заходила ходуном. Массивные снаряды снесли фасад здания, окутав все клубами дыма и вырвав куски кладки. Сержант порадовался, когда среди обломков разглядел куски окровавленных тел. Лейтенант Блэйднхолл извлек из ножен свой цепной меч и прокричал собравшимся гвардейцам:
- За Императора! В атаку!
Марнок побежал вслед за лейтенантом, отчаянно мотая головой. Проклятый дурак собирался себя угробить. Он заорал, стреляя от бедра, страх и гнев придавал ногам новые силы. Вражеские выстрелы безвредно рикошетили от танковой брони и обрушивались на солдат из отряда Марнока. Траутман упал навзничь, вместе с дюжиной других, имен которых кадиец не помнил. Огонь противника скосил еще больше, прежде чем имперцам наконец удалось достичь здания и Марнок, с бешено бьющимся подобно отбойному молотку сердцем, вжался спиной в стену строения. Отцепив несколько осколочных гранат, он швырнул их в проделанную танками брешь. Гранаты разорвались с оглушительной силой, породив клубы дыма и вопли.
Марнок рванулся внутрь здания, паля направо и налево. За ним вбежал Блэйднхолл, стреляя из лазпистолета и размахивая цепным мечом, подобно безумцу. Два окровавленных контуженых повстанца показались среди дыма. Марнок не дал им шанса придти в себя и прикончил обоих беглыми выстрелами. Все больше кадийцев проникало в здание, и Марнок понимал — нельзя было сбавлять темп наступления, поскольку единственная метко брошенная граната способна прекратить штурм еще до его начала. Вышибив ногой дверь, сержант нырнул внутрь, перекатившись и на ходу выхватывая меч и пистолет. Солдату мятежников хватило одного меткого выстрела, после чего пришлось резко уклониться от удара прикладом. Марнок заехал целившему в его голову повстанцу по ребрам, после чего вспорол горло мечом. Кадиец яростно заревел от прилива высвобождаемой агрессии и продолжил резню.
На протяжении еще двух часов продолжалась полная отчаянной жестокости зачистка кадийцами Строения №235. Когда последний взвод доложил, что их сектор чист, Марнок облокотился на стену и сполз на землю, выронив из отшибленных рук пистолет с мечом. Он чувствовал себя полностью истощенным. Несколько ран на теле сержанта кровоточили и лишь теперь он начинал ощущать боль. Безумие и опасности битвы были позади, оставив сполох эмоций бурлить внутри него, ненависть, страх, эйфория и уныние. Меньше четверти солдат пережило штурм, но Строение №235 было в руках имперцев. Марнок надеялся, что оно того стоило. Он заметил направляющегося к нему Блэйднхолла. Глаза лейтенанта горели, и сержант понял, что его ожидает новый приказ. Кадиец сомкнул веки, когда осознал, что сегодняшняя бойня далека от завершения.
Практически все полки Имперской Гвардии, сражавшиеся на Кай-Жане, прибыли с Кадии, и именно им пришлось вынести основную тяжесть войны. 122-й Кадианский полк ко времени начала мятежа уже был расквартирован на планете, и оказался единственным кому удалось оказать серьёзное сопротивление культистам в первые дни и часы бунта. Позже, на планету были переправлены 9-й и 72-й Кадианские пехотные полки вместе с 3-м Кадианским тяжёлым танковым полком, чьи «Гибельные клинки» и «Теневые мечи» сыграли ключевую роль в разрушении вражеских горных укреплений Драконьего Хребта. Гвардейцы были отменно вооружены, тренированы и отточили свои боевые умения, отражая многочисленные набеги Хаоса вблизи Кадианских Врат. И всё же бои Кай-Жанской кампании не уступали по свирепости великим сражениям прошлого, и к концу мятежа кадийцы потеряли убитыми или ранеными почти треть личного состава.
Ближе к концу войны, лояльным КЖ-СПО и Имперской Гвардии пришли подкрепления, состоящие из 5-й и 9-й роты ордена Имперских Кулаков. Орден Первого Основания, Имперские Кулаки славились своим умением в осадной войне ещё со славных времен Великого крестового похода Императора. Их опыт ведения уличных боев был успешно применен при штурме Дворца Мира, отметившем завершающие стадии битвы за Воген.
Захват Вогена[]
Два космодесантника Хаоса оставались в тени, когда колдун Асурамандос, держал перед собой посох, вокруг которого вился бледный узор из подвластных варпу парящих ртутных нитей. Несмотря на глубокую сконцентрированность, он обернулся к своим компаньонам и хищно ухмыльнулся.
- Ты заметил, брат мой, сколь многое в этом сражении зависит от одного единственного жалкого здания?
- Конечно же заметил, — ответил товарищ колдуна. — Сначала арбитры сдерживали наших мятежных друзей достаточно долго для укрепления обороны. Потом, уплатив кровавую дань, глупцы сдались почти без боя, когда их смяли силы Имперских Кулаков.
Горсамет был немного ниже колдуна, но шире за счет сложенных за спиной крыльев Раптора. Также, несмотря на спокойный голос, Повелитель Ночи во время разговора нетерпеливо шевелил энергетическими когтями.
- Колдун, я желаю послать прихвостням лже-императора послание, что еще не все окончено, что страх вечно будет следовать за ними по пятам. Этот укрепленный участок арбиторов является символом городского сопротивления и должен быть разрушен. Глупцы восстановили его, переоборудовав под арсенал и судя по их действиям, это служит моим целям. Отвечай, колдун, настало ли время?
Но Асурамандос не ответил — его глаза были далеко отсюда…
Капитан Фэйн вздрогнул, когда неожиданно включился передатчик. Помех практически не было, хотя обычно Костману, связисту, приходилось осторожно настраивать передатчик, но он находился на другом конце комнаты, заваривая себе кофе. Фэйн был рад, что сообщения в этот раз были очень четкие, поскольку пришедшие приказы были крайне важны. Он вскочил, на ходу застегивая шлем и хватая обмундирование.
- Костман, хватай снаряжение НЕМЕДЛЕННО! Ты что, новых приказов не слышал? Мы выдвигаемся, так что ПОШЕВЕЛИВАЙСЯ!
Костман оглядел офицера пустым взглядом и, с обычной для простых солдат Империума покорностью, подчинился. Взвалив на плече свою лазерную винтовку, он последовал за Фэйном, задержавшись лишь для проверки передатчика и убедился, что он всё ещё выключен.
На расстоянии в несколько кварталов Асурамандос посмотрел вверх.
- Они уходят, но скоро забудут почему. Поторапливайтесь.
Зашипев от предвкушения, Горсамет расправил крылья и взмыл ввысь, одновременно с этим отдавая своим скрытым силам приказ выдвигаться.
Битва за Воген началась так же, как ей и суждено было завершиться; в крови, смерти и неразберихе. Присутствие повстанцев на Кай-Жане, как и их приготовления к мятежу не остались до конца незамеченными силами безопасности планеты. Но колоссальный размах восстания и уровень подготовки к нему ошеломили всех.
Повстанцы очень тщательно высчитали время нанесения первого удара; это был день рождения губернатора Кадулуса, объявленный всеобщим праздником. Примерно половине СПО предоставили отгул, позволив солдатам присоединиться к торжествам. Оставшиеся на постах по большей части были последователи фон Гьена, добровольно отказавшиеся от участия в празднествах. В руках повстанцев оказалась детальная информация о столице. Они условно разделили Воген на четыре боевых зоны и отметили практически каждый более-менее важный военный объект. Подразделениям был отдан приказ захватить каждый из вышеозначенных объектов, не считаясь с потерями. Главари культов составили списки из более чем двухсот целей и поимённо назвали имперских чиновников, которых требовалось захватить или убить.
В самом городе, полковник Карноу, командующий 122-м Кадианским полком, расквартированным на планете, был серьёзно обеспокоен. Он чувствовал, что по всем признакам на планете назревал мятеж. Отменив все увольнительные, он привел все подразделения кадийцев в полную боевую готовность и собрал штаб в полковом командном пункте, расположенном в столице. Карноу принял решение разместить костяк своих войск в военных лагерях за чертой города, рассчитывая, что КЖ-СПО вполне способны справиться с внутригородскими проблемами. Это оказалось чудовищным просчётом, ибо ко времени первого нападения единственными сохранившими преданность Империуму оказались подразделения Адептус Арбитрес, дислоцированные в полицейском участке на юге города. Так что с началом восстания база арбитров и штаб 122-го Кадианского полка оказались единственными островками сопротивления в Вогене.
Атака началась, когда толпы культистов высыпали на городские улицы. Лояльные граждане, не пожелавшие примкнуть к бунтовщикам, были вынуждены прятаться по домам или были растерзаны разъяренной толпой культистов. По всему Вогену граждан, не успевших скрыться, приносили в жертву Тёмным богам Хаоса. Кровь реками текла по улицам, а воздух разрывали дикие вопли несчастных, приносимых в жертву на импровизированных алтарях. Стены покрыли нечестивые метки Хаоса, и каждый символ Имперского Культа был либо осквернён, либо разрушен. Здания поджигались, позволяя необузданным пожарам озарять столицу устрашающим адским сиянием. Чудовищные существа, привлечённые из варпа этими кошмарными деяниями, ворвались в реальность и неистовствовали по всему городу, разрывая в клочья всех встававших у них на пути, будь то культист или имперец.
В центре Вогена находилась резиденция планетарного губернатора, могучая цитадель, более известная как Дворец Мира. На момент начала восстания губернатор Кадулус со своими близкими друзьями распутно отмечал свой день рождения. Втайне от них на большинство постов дворцовой стражи проникли культисты, а от преданных губернатору стражей быстро и тихо избавились. Пирующие даже не осознавали что что-то не так, до тех пор, пока фон Гьен лично не прошествовал в банкетный зал. Щёлкнув пальцами, он отдал культистам приказ бросить Кадулуса и прочих в застенки цитадели, где он на досуге сможет заняться ими более серьезно. Мощнейший бастион Вогена пал без единого выстрела.
Меж тем море культистов бушевало вокруг полицейского участка и штаба кадийцев. Вновь и вновь волны хаосопоклонников накатывали на позиции лоялистов, но без видимых результатов — оба здания были прекрасно укреплены и окружены минными полями и «зарослями» колючей проволоки. У легковооружённых культистов не было ни единого шанса взломать столь комплексную систему обороны. Даже обезумевшие от жажды крови главари культов вскоре осознали всю тщетность дальнейших атак и быстро сменили тактику, стараясь подавить оборонявшихся залпами тяжелых орудий и снайперским огнем из высотных зданий поблизости. Окружённым и отрезанным, не ведавшим, что мятеж охватил уже всю планету арбитрам, вместе с Имперскими Гвардейцами, оставалось лишь держаться из последних сил и возносить молитвы Императору.
По улице катилось эхо многократно усиленного рёва дредноута Хаоса, чья плазменная пушка сияла подобно маленькому солнцу, исторгая сгустки чистой энергии и превращая целые куски дороги в озерца кипящей материи. Кадианцы отворачивались от нестерпимого жара лишь чтобы оказаться под огнем с крыши винного погреба и откатываясь под градом разрывных снарядов. Следующий залп, с крыши полицейского участка, оттеснил кадийцев в другую сторону. Люди хватались за пробитые бронежилеты, когда дальнобойные снаряды находили свою цель. Весь взвод содрогнулся от опустошающей очереди, косящей имперцев подобно срезающей колосья пшеницы косе. Высоко летящие Рапторы приземлились в тылу кадийцев и обрушились на строй, визжа подобно демонам. И все же среди этой какофонии они услышали клич Фэйна.
- Вы кадийцы или кто? Вставайте и сражайтесь!
Один за другим, солдаты поднялись на ноги. Не замечая ужасающего вида разрываемого Рапторами на части отряда Бронированного Кулака, 122-й Кадианский развернулся и вновь направился к участку арбитров.
Мятежные подразделения КЖ-СПО совместно с культистами, контролировали город повсюду, вокруг двух опорных точек лоялистов, и в то время как КЖ-СПО принялись усердно укреплять свои позиции и возводить укрепления, культисты начали охоту на оставшихся в столице имперских граждан. На вершине Дворца Мира было водружено огромное знамя, инкрустированное символом Хаоса Неделимого. И, будто это явилось сигналом, в момент водружения знамени «Громовой Ястреб» легиона Повелителей Ночи пронесся с орбиты и приземлился на внутреннем дворе цитадели, выпустив из своего чрева полдюжины отделений космодесантников Хаоса для помощи в защите города. У бунтовщиков ушло всего два часа на захват крупнейшего города на планете.
Отчаянная оборона[]
Хотя фон Гьен с последователями и не ведали об этом, но восстание достигло своего пика. По всему Кай-Жану культисты достигали своих целей, а имперские защитники были застигнуты врасплох. Но теперь обороняющиеся знали, с чем имеют дело, и, что самое главное, осознали, кто был их врагом. Несмотря на то, что сотни тысяч примкнули к культам Хаоса, и треть КЖ-СПО перешла на сторону предателей, основная масса населения осталась верна Империуму и начала ответные действия. Через несколько дней оказавшиеся в меньшинстве бунтари были вынуждены перейти к обороне.
Наибольшие потери понесли в эти первые дни плохо вооружённые и нетренированные культисты, тысячами погибая в бессмысленных штурмах имперских укреплений. Чудовища, прибывшие из варпа на подмогу повстанцам на начальных стадиях кампании, были либо перебиты в боях, либо вернулись в свое тёмное царство Хаоса, оставив демонопоклонников сражаться самим по себе. К тому времени, как фон Гьен осознал, что эти самоубийственные атаки лишь истощают ряды его последователей, и отдал приказ прекратить штурмы, две трети культистов уже были мертвы. У КЖ-СПО с Повелителями Ночи дела шли намного лучше, однако их силы были слишком распылены.
Прибытие свежих Кадианских полков через три недели после начала мятежа решили судьбу повстанцев. Подавление бунта оставалось лишь вопросом времени.
Пока рядовой Вайли ожидал, когда заряжающий выберет новую цель, цель нашла их. У окраины руин, напротив кадийцев, массивный, крылатый космодесантник Хаоса, поднялся во весь рост. Вайли услышал, как напарник глухо выругался. Почти на голову выше имперцев, Повелитель Ночи развел в стороны руки, предлагая себя в качестве мишени и обращаясь к солдатам голосом, напоминающим бархат, обитый сталью.
- Разве я не еретик? Покарайте ж меня во имя вашего лже-императора, но будьте осторожны, ибо я со смертью на короткой ноге.
До Вайли донеслись вопли заряжающего:
- Стреляй. Стреляй! Стреляй!!!
И когда он заметил вспышки от попаданий лазвинтовок на броне предателя, рядовой выстрелил из ракетницы. Невероятным образом, один из лазерных лучей нашел слабое место в наколеннике гиганта, и тот припал на раненое колено как раз в тот момент, когда ракета Вайли с ревом пронеслась над ним. У рядового колени подогнулись от слабости. До него донесся быстро приближающийся хищный смех врага, но Вайли не поднял взора. Он знал, что должно было произойти.
В самой столице, штаб 122-го полка и укреплённые участки арбитров являлись двумя занозами в боку мятежников. Обе позиции находились невдалеке от городских стен и позволяли подкреплениям имперцев проникать в черту города без ожесточённых боев. Более того, войска лоялистов получили два хорошо укреплённых плацдарма, в то время как повстанцам приходилось справляться со множеством угроз внутри того, что они считали своим защитным периметром. В первые дни фон Гьен несколько раз инициировал крупномасштабные штурмы имперских укреплений, но даже при поддержке артиллерии, демонов и Повелителей Ночи, что шли на острие атак, мятежникам так и не удалось полностью захватить здания.
Превосходимые как числом, так и вооружением, защитникам ничего не оставалось, кроме как покрепче стиснуть зубы и подороже продавать свои жизни. Повстанцам приходилось оплачивать кровью каждый отбитый метр. К концу первого дня среди штаба 122-го полка осталось лишь полдюжины солдат, не получивших ранения, среди арбитров ситуация была не лучше. Казалось, что позиции имперцев вот-вот падут, однако раненые и изможденные солдаты продолжали отбивать атаку за атакой. Эта отчаянная оборона на протяжении чудовищной ночи, когда вокруг рвались снаряды и чудовища завывали во тьме, дала достаточно времени колонне подкреплений лоялистов, чтобы прорваться сквозь двенадцать километров от полкового лагеря до двух очагов сопротивления. Когда наутро мятежники вновь пошли на приступ, их встретили свежие силы Имперской Гвардии, и силам повстанцев пришлось отступить с тяжёлыми потерями. Вялые атаки на укрепления лоялистов продолжались до конца дня, но ни одна так и не увенчалась успехом. Неохотно фон Гьен, утратив инициативу, был вынужден перейти от нападения к обороне, окапываясь перед неизбежной контратакой имперцев.
Ответный удар[]
Начиная с третьего дня битвы за Воген, войска 122-го Кадианского полка, получившие подкрепление из двух других подразделений кадийцев и от космических десантников ордена Имперских Кулаков, начали планомерно отбивать здание за зданием в захваченной столице. Каждая улица, аллея, окно и стена несла в себе смертельную угрозу. Единственным способом продвигаться вперёд был подрыв стены гранатой или плазменным зарядом, после чего приходилось атаковать через образовавшийся проем. Потери штурмовых групп были необычайно высоки; лишь единожды решиться на подобный штурм требовало огромной отваги, но гвардейцы 122-го полка шли на приступы снова и снова, день за днем, неделю за неделей. Очень мало кто пережил сражения подобной интенсивности невредимым как телом, так и духом.
- Предатели, еретики, повернитесь и встретьте нас лицом к лицу, настало время очищения! — орал подобно безумцу сержант ДеЖано, давя на гашетку огнемёта.
Шеренгу космодесантников Хаоса охватило бушующее пламя. Из-за парапета еще две струи горящего прометия ударили по зубчатой стене, окутывая Повелителей Ночи пеленой ревущего пламени. ДеЖано заорал и засмеялся одновременно, уверенный, что после их прошедшей все круги ада атаки 122-й Кадианский вновь восторжествовал. Но стоило лишь огню угаснуть, как космические десантники Хаоса повернулись к ДеЖано и его товарищам. Их керамитовая броня почернела, но ни один не погиб. Отточенным движением ряд болтеров поднялся наизготовку.
На внутреннем дворе до капитана Фэйна донесся вопль отчаяния сержанта ДеЖано, резко оборвавшийся после залпа болтеров и потонувший в злобном хохоте.
Ландшафт Вогена был на стороне культистов и лишал атакующих преимуществ мобильности и огневой поддержки. Повстанцы довольно быстро смекнули, что лучшей тактикой было держаться как можно ближе к лоялистам, лишая их возможности наносить артиллерийские и воздушные удары. Сражение переросло в кровавые уличные бои, где здания переходили из рук в руки по нескольку раз на дню.
Мятежники, при помощи культистов и обращённых в рабов имперских граждан превратили каждое строение в небольшую крепость. Тяжелое вооружение аккуратно устанавливалось с расчетом поражения всей улицы или аллеи. Городская канализация использовалась для быстрой переброски отрядов с целью нанесения внезапных и смертельных контрударов. Чтобы обезопасить себя от подобных угроз, имперцы посылали свои отряды вглубь канализации, так что зачастую во тьме подземных переходов разгорались ожесточенные схватки между «туннельными крысами».
На поверхности же, танки класса «Леман Русс» использовались для поддержки пехоты во время штурмов зданий и укрепленных позиций повстанцев. Танки продвигались по улице, устраняя все развернутое тяжелое вооружение бунтовщиков. Затем штурмовые отряды методично зачищали дом за домом, устраняя присутствие в городе врага. С высотных зданий снайперы с обеих сторон прочесывали улицы в поисках целей и смертельные дуэли между снайперами были не редки.
Тогда как Кадианцы пробивали себе путь на юге, оставшиеся лояльными подразделения КЖ-СПО вели бои в северной части Вогена. Используя укреплённый участок Адептус Арбитрес как плацдарм для наступления, 2-й и 6-й полки КЖ-СПО начали зачистку северной стены. После четырёх дней тяжёлых боев 6-му полку КЖ-СПО удалось захватить Ворота Северной Дороги, тем самым, позволив союзникам беспрепятственно проникать в город. Лоялисты продолжили продвижение внутрь столицы, несмотря на ожесточённое сопротивление мятежников. Медленно, но верно, Кадианцы с подразделениями КЖ-СПО затягивали петлю на шее повстанцев.
Спустя три недели непрерывных сражений бунтовщиков оттеснили к последней линии обороны вокруг Дворца Мира. Но хоть имперские войска и контролировали почти две трети Вогена, мятежники были далеки от разгрома. В их руках всё ещё находились великолепно укреплённые позиции, и повстанцы были более чем способны проводить дерзкие контратаки. Повелители Ночи всё ещё представляли чудовищную угрозу, возглавляя внезапные наступления и наводя панику рейдами по тылам Имперской Гвардии. Но самым опасным являлось то, что лоялисты оказались обескровлены и измождены непрерывными уличными боями. Почти на весь последующий месяц сражения в Вогене имели позиционный характер. Началась война на истощение, и ни одной из сторон не удавалось сместить чашу весов в свою сторону.
Последний штурм[]
Хотя мятежники и пережили первую волну имперских штурмов города, в долгосрочной перспективе исход войны не оставлял сомнений. Вскоре свежие имперские подкрепления подтянулись на помощь осаждавшим Дворец Мира. Наиболее значительным событием стало прибытие двух полных рот космических десантников ордена Имперских Кулаков. Присутствие на поле боя великих воинов человечества, известных по всей галактике как один из легионов Первого Основания, подняло боевой дух сражавшихся на разрушенных вогенских улицах солдат. В течение нескольких дней после прибытия космических десантников был отдан приказ начать штурм последнего оплота восстания фон Гьена.
Имперские Кулаки славились своим мастерством ведения осадной войны, но всё же штурм Дворца Мира по своей сложности не уступал великим сражениям прошлого. У танков не было возможности эффективно действовать средь узких улиц и аллей вокруг дворца. Стены крепости были толсты и крепки, так что создание бреши зачастую было связано либо с существенными трудностями, либо вообще невозможно. Сражение переросло в серию безрассудных штурмов. Тем не менее, непреклонное наступление продолжалось, и мятежников медленно теснили шаг за шагом.
Наконец, после трёх месяцев ожесточённых боев в живых осталась лишь горстка повстанцев. Согласно приказу Верховного Командования, выжившим арбитрам Вогена была предоставлена честь возглавить последний штурм Дворца Мира. И арбитры, декламируя литании Свершения Правосудия, ринулись в атаку. Бунтовщики отчаянно сражались, но не имели шансов на победу и были перебиты до последнего человека.
Фон Гьена нашли в дворцовом подземелье, невдалеке от чудовищно изувеченного тела бывшего планетарного губернатора Кадулуса. Фон Гьен предпочел яд пленению. Меж тем, высоко на вершине Дворца Мира арбитры скинули вниз знамя Хаоса Неделимого, что реяло над цитаделью на протяжении всего мятежа.
Кай-Жанское восстание завершилось.
Вместо битвы в полете, лорд Хаоса приземлился на рампе во внутреннем дворе и, низко пригнувшись, понесся к Фэйну. Удар первого гвардейца пришелся слишком рано, и Горсамет легко отклонил штык-нож, легким поворотом левого когтя, вырвав глотку не успевшему оправиться солдату. Второй оказался более осторожен, поджидая бегущего Предателя для точного удара. Его штык-нож отскочил от керамитовой грудной платины, задев плечо и застряв в крыле прыжкового ранца Раптора. Молниеносный удар острых как лезвия когтей отсек солдату руки, оставив лазвинтовку болтаться на огромном Повелителе Ночи. Внезапно потеряв равновесие, Горсамет пнул в сторону выживших Кадианцев ящик с боеприпасами, весящий как взрослый человек. Капрал Рейли оттолкнул Фэйна и охнул, когда ящик врезался в него. Капрал уже отшвырнул свой огнемёт и сжимал в руке длинный боевой нож с деревянной ручкой. Он инстинктивно рухнул на землю, покатившись вместе с ящиком, когда воздух над его головой разорвали когти предателя. Нанеся удар снизу вверх, капрал сцепился с Горсаметом, отчаяние предавало кадийцу сил для сдерживания массивного Повелителя Ночи. Он все же успел выкрикнуть:
- Капитан! Сейчас!
Придя в себя, Фэйн поднял свой силовой меч и заметил, как Горсамет переключил свое внимание на отважного гвардейца, в броню которого вгрызались когти Раптора.
С ближайшей улицы Азурамандос, наблюдавший за битвой своим вторым колдовским зрением, тихо произнес:
- Нет, не раньше, чем мы заполучим твою душу.
Затем он напрягся и тут же расслабился.
Во внутреннем дворе участка арбитров,руку Фэйна непроизвольно свела судорога и удар по Горсамету пришелся плашмя. Дальше капитан услышал звук ломающихся и дробящихся костей капрала, сдавливаемого железной хваткой космодесантника. Тело Рейли осело на землю к ногам Фэйна подобно истрепанной тряпичной кукле. Капитан остался один среди растерзанных трупов солдат своего взвода, силовой меч опущен. Он ощутил, как его захлестывает волна отчаяния и ужаса, когда взор Лорда Хаоса пал на него. Желание спрятаться, молить о пощаде, пообещать все что угодно за возможность отвратить нависший рок зародилось в его душе. Но тут взгляд капитана уловил лежащее в грязи знамя 122-го Кадианского и десятилетия военной доблести вытеснили щупальца тёмного колдовства из его разума.
Выпрямившись, Фэйн встретил взгляд Горсамета и бросил тому в лицо:
- Предатель! — прежде чем когти Раптора вырвали его сердце.